Долгий путь домой - 4

- Так, отложим пока корабельные дела, сосредоточимся на предстоящем сражении. Среди нас новичок, надо будет сегодня ввести его в курс дела, сыграться, чтобы смогли сражаться одним строем, а то завтра уже выезжаем! Ники заявил, что может фехтовать любым видом холодного оружия, надо посмотреть, с кем в паре его поставить. Не будем терять время, предлагаю закончить совещание, и пойти на ристалище!

Мы весело выскочили из своего барака и, построившись, под командой Кима, пошли на «ристалище», оказавшееся обыкновенным стадионом.

Зато здесь, с краю, стоял домик, в котором жил тренер и хранился спортинвентарь.

Кимка познакомил меня с тренером, Василием Алексеевичем, тот записал меня в журнал, спросил, чем я занимался. Я, не скрывая, сказал, что всем понемногу.

- Хорошо! – сказал тренер, велел всем разобрать сабли и маски, со мной решил провести небольшую разминку.

Мы тоже вооружились, и потихоньку стали прощупывать друг друга.

Василий Алексеевич практиковал европейскую школу, может, даже, больше русскую… Меня учили восточной, и русской.

Я постарался всё делать неуклюже, но и не поддаваться. Сколько бы тренер ни пытался закончить схватку быстрой победой, у него ничего не получалось.

Видя, что я рассеянно держу саблю, отведя её в сторону, и полностью открывшись, к тому же с любопытством рассматривая её кончик, пробовал вразумить меня, сделав прямой укол, но его сабля не находила цели. Я отмахивался от него, держа саблю, как палку, наверно, поэтому нечаянно выбил у тренера его оружие…

- Ой! Извините, сэнсэй! – воскликнул я, кланяясь, - Я нечаянно!

- Ты, маленький злодей, издеваешься надо мной! – покраснел от гнева тренер, - Зачем скрываешь, что умеешь фехтовать?!

- Я не могу фехтовать лучше учителя… - Снова поклонился я. Василий Алексеевич промолчал.

- Хорошо, - немного успокоился он, - Будешь помогать мне. Сейчас ребята встанут в пары, мы будем с тобой смотреть, и поправлять их, указывая на ошибки.

Ребята встали в стойки, и начали сражение. Как их можно было поправлять? Ребята старательные, но все движения были одной большой ошибкой. У нас был шанс, если противник так же подготовлен, или хуже.

- Ты чем-то недоволен, Ники? – спросил меня тренер.

- Зовите меня Никита, - хмуро сказал я.

- Почему? – удивился Василий Алексеевич.

- Потому что Ники добрый, а Никита злой, - сказал я правду.

- Я догадываюсь, почему, - с досадой сказал тренер, - У меня было очень мало времени.

- Меня научили фехтовать за неделю! – вырвалось у меня.

- Ты, наверно, очень талантлив.

- Я не люблю боль. Учили жёстко.

- Я бы тоже так учил, - согласился тренер, но посмотри на ребят, ты сможешь причинить им боль?

- Для их выживания, придётся, - ответил я упрямо, - отдайте их мне на ночь, они научатся азам.

Василий Алексеевич внимательно посмотрел на меня:

- Да, внешность обманчива. За таким худосочным телом не разглядишь силу. Я вот устал тебя гонять, а ты ровно дышишь. Спросим ребят?

Ребята решили попробовать.

- Пробовать идите кашу, - сказал я, - Кто останется, тот будет работать.

Переглянувшись, остались все.

Я выбрал в качестве учебного пособия хворостину и сказал, что буду биться хворостиной против сабли, наносить уколы и рубящие удары, жаловаться бесполезно. Чтобы не терять времени, сначала я побью всех по очереди, потом будете нападать парами, потом втроём.

Василий Алексеевич тоже решил остаться посмотреть на нелёгкое обучение.

- Я – Никита! – провозгласил я, и встал в стойку. Первым решил выйти против меня Ким. Пришлось сначала поправить его стойку, сказав ребятам, что это первый и последний раз, кто ещё ошибётся, будет получать хворостиной.

- Запоминайте! – воскликнул я, своей веточкой отбивая удары Кима. Я постарался подольше провести поединок, чтобы зрители увидели приёмы, удары, отводы и уход с линии атаки.

Через несколько минут я выбил хворостиной саблю Кима.

Так мы начали учёбу, жёстко поправляемую хворостиной по открытым местам.

- Потерял руку, ногу, печень… Ребята чуть не плакали от боли, но упорно вели борьбу.

Они менялись, я стоял на месте, потом нападали попарно, втроём, я забыл, что надо маскироваться, хотел, чтобы эти славные ребята хоть немного научились держать саблю в руке.

Забыл я про политрука. Узнав, что мы не пошли на ужин, а занимаемся фехтованием, пришёл посмотреть. Увидев, что я развлекаюсь с ребятами, ничего не сказал, и я его не сразу увидел.

Но скрываться было уже поздно, да и ребят уже охватил тот азарт, когда прерывать тренировку было нежелательно.

Василий Алексеевич подал мне уже четвёртую хворостину, многие почёсывали задницы, но всё не оставляли надежду поцарапать меня.

Так мы и танцевали, пока не свалился последний мой партнёр.

Тогда Спиридон Ильич пригласил меня на разговор.

- Где тренировался? – спросил он, когда мы зашли к нему в кабинет.

- Был в закрытом спортивном лагере, нас тренировал сэнсэй…

- Видно по твоим поклонам, там это вбивают крепко. Зачем раскрылся? Ты понимаешь, что я должен доложить о тебе? Если не я, может это сделать кто-нибудь другой, и меня уволят.

- Разве кто-то ещё догадался? Тренер у вас посредственный…