Долгий путь домой - 4

Я же не считал свою жизнь короткой. Это ведь моя жизнь! Длинная-длинная… Некоторые не выдерживали такой жизни, не одного мы похоронили в своём детском доме, не один ушёл из жизни не совсем добровольно, мы знали, но взрослые обставляли всё как суицид. Я знал, что значит это короткое слово. Чтобы выжить, я построил вокруг себя непроницаемую стену цинизма: никакой жалости к другим, каждый за себя! Только в вылазках мы сбивались в стаю хищников и заботились друг о друге.

Среди крысят были другие отношения. Спаянные постоянным страхом быть похищенными, ребята заботились друг о друге, о малышах.

Здесь вообще никто ни на кого не злился, ребята дружные, как братья, было стыдно делать им пакости.

Может быть, поэтому я сбежал? Тогда надо вернуться и принять наказание, а то получит за всех Ким!

Но мы решили послушаться начальства, тем более, Танюшка сказала, что Кимку, как и остальных ребят, участвовавших в «регате», поругали и отпустили переодеваться. Тане тоже досталось.

Нас с Яриком оставили на закуску, думая, наверно, что мы это устроили специально. Ага, скучно нам было с малышами.

Вдоволь наговорившись, мы стали играть в индейцев. В наших лёгких нарядах, уже загорелые, мы нанесли на лица боевую раскраску, сделали копья, и стали с Яськой сражаться за прекрасную скво.

Потом «выкурили» трубку мира и решили, что неплохо было бы так поиграть с ребятами.

Наша «скво» была страшно горда и довольна, что за неё мы устроили такую битву.

Между тем наступили сумерки, и мы пошли домой, а то точно получим на орехи.

- Ну что, моряки, хорошо сегодня отдохнули? – спрашивал нас Спиридон Ильич, прохаживаясь перед нами. Мы выстроились у него в кабинете, руки по швам, головы уронив.

- Опрокинули яхту, чуть сами не утонули. Этот опять начал показывать чудеса храбрости! Супермен, блин! Я уже устал отписываться! Ники, я говорил тебе, будь проще! Всё, терпение моё кончилось, завтра отправляю вас домой…

Мы вскинули головы:

- Спиридон Ильич! – вскрикнули мы, - А ребята?!

- Ну вот! Предлагаю позаниматься с ребятами, «Спиридон Ильич!» кричат в ужасе, освобождаю, опять в ужасе. Связался я с твоим дедом, Ники, спрашивал он о тебе, соскучился, говорит. Твой папа, Слава, тоже беспокоится, мама Татьяны, также, в Свердловске… А они здесь зажигают, им не скучно, о родителях забыли!

Мы опять опустили головы. Со своими близкими мы рады встретиться хоть сейчас, но расставаться с ребятами и друг с другом, совсем не хотелось.

- Мне тоже не хочется вас отпускать, ребята. Вашу троицу оставил бы навсегда у себя, но ваши, свердловские ребята уезжают, вас тоже вынужден отправить. Они поедут поездом, вместе с вашей младшей группой, а вы полетите завтра самолётом. Так что, собирайтесь, времени вам до утра.

Спиридон Ильич улыбнулся и спросил:

- Так зачем вы устроили кораблекрушение?

Ярик покраснел и прошептал:

- Это я виноват, не уследил за гиком.

- «Не уследил за гиком!». Ты понимаешь, что могло голову пробить? – Ярик покаянно кивнул.

- У него спина синяя, - подала голос Таня.

- Синяя? – испугался Спиридон Ильич, - Сейчас же к врачу! Не хватало ещё неприятностей от твоего папы! – Спиридон Ильич схватил Ярика за руку, велел нам расходиться, и повёл нашего друга и брата в медпункт.

Мы с Таней вышли из административного корпуса и остановились.

- Куда теперь? – спросил я, беря Таню за руку. Таня не отняла руку, она уже знала, что я слишком люблю своего брата, чтобы сделать ему даже чуточку больно.

- Сходим к ребятам, целый день их не видели. Потом будем собираться.

Я хмыкнул: - Что там собираться? Голому собраться, подпоясаться.

- Ты ничего с собой не возьмёшь?

- У нас здесь ничего своего нет, разве машинку…

- Вот и пойдём к ребятам.

Ребята уже занимались, под присмотром воспитателей, тихими играми, ребята постарше читали книжки. Воспитатели обрадовались нашему появлению и отпросились домой. Мы не протестовали.

Когда те вышли, ребята с криками восторга кинулись к нам, спрашивая разрешения побеситься. Мы с радостью разрешили, сами прошли в пионерскую комнату и начали перебирать игрушки.

С трудом выбрал себе машинку, потому что все были хороши. Машинки были не такие яркие, как в Японии, но сделаны с любовью, копируя настоящие, сделаны из металла и дерева, а не из пластмассы, шины были из резины, надетые на настоящие литые диски.

- Таня, а где ты в Свердловске будешь жить? У мамы?

- Сначала, наверно, у мамы, потом в интернате.

- Надо попроситься в один интернат…

- Да, я тоже не хочу с вами расставаться. А ты там, где живёшь?

- Я ещё не был там, дед где-то снял домик. Наверно, ночевать с ним буду, а днём к вам бегать. Ярик тоже будет в интернате, он говорил, что папа сильно занят.

- Девочки отдельно будут, - тяжело вздохнула Таня, - Я так к вам привыкла. Вы гораздо лучше девчонок, с вами весело, вы такие игры придумываете интересные!

- А нам с девочками хорошо! – прошептал я. Тут открылась дверь, и вошёл Ярик. У Танюшки вспыхнули глаза, и она заулыбалась.

- Мы тут игрушки выбираем, на память, ты что-нибудь возьмёшь с собой? Что у тебя со спиной?

- А, ерунда! Вот наши ребята скоро всю спальню разнесут!