Долгий путь любви, или Другая сторона

– Sometimes you would have to write the instructions yourself, and other times, you would have to translate the English handbook into French. This task requires you to have a strong command of both French and English. Would you be able to do this? (Иногда вам самой придется писать инструкции, а может, и переводить руководства с английского на французский. Для этого потребуется отличное знание французского и английского. Вы сможете это сделать?)

Мужчина говорил почти без акцента, и я невольно задумалась о том, зачем ему вообще переводчик. С такими-то собственными способностями? Но все же набралась смелости, выдавая ответ:

– I'm confident of my language and writing skills, and of my computing abilities, so, yes! (Я уверена в своих знаниях языка, а также в навыках письма и арифметических способностях, так что да!)

Да, это было самоуверенно, хотя я прежде никогда в жизни не решалась на подобные действия. Даже на улице обратиться к постороннему человеку, мужчине, с каким-то вопросом мне было непросто. Но сейчас словно кто-то руководил мною, вкладывая решительность в дрожащие уста.

– When can you start? (Когда вы сможете начать?)

Не может быть! Это невероятно и мне только снится! Сердце ухнуло, заколотившись с такой силой, что стало страшно: а вдруг он услышит?

– I’matyourservicerightnow (Я к вашим услугам прямо сейчас).

Мужчина улыбнулся, наверняка замечая радость, затопившую мои глаза. Удовлетворенно кивнул, направляясь к двери.

– Тогда не будем терять времени. Идите за мной.

Глава 4

С текстом Саша справилась даже быстрее, чем планировала: уже спустя три дня перевод был готов. Как всегда, пришло удовлетворение: достижений в жизни осталось немного, и каждое из них хотелось оценить сполна. Она не кичилась своим знанием языков, но вполне адекватно оценивала способности, понимая, что в компании мало кто сравнится с ней по уровню мастерства. Небольшой, но все-таки успех. Ее победа, в первую очередь над самой собой.

А вот сообщить о готовности бумаг по телефону оказалось сложнее. Она не любила звонки, прибегая к ним крайне редко, да и то ограничиваясь в основном общением с мужем. Но говорить с незнакомым мужчиной не хотелось слишком сильно, и Саща решила отвезти их лично.

День опять был серым, затянутым в мокрую пелену осени, но без дождя даже дышалось легче. Она улыбнулась бесцветному небу, высматривая в неразличимых облаках подсказки. Силу для очередного вздоха. Опору, которую не может предоставить ни один человек. Жизнь оказалась такой… неожиданной. Можно ли было представить прежде, что она посвятит свои драгоценные будни мертвым бумагам? Ведь заразилась когда-то неповторимой жаждой пить каждое мгновенье, словно оно последнее, впитывать бег времени, наслаждаясь им, а не сокрушаясь об очередном почти бесцельно прожитом дне. Все еще скучала… нет, не по рукам, не думать о которых можно было, лишь забывшись в них, – по неиссякаемой энергии, по яркости глаз, отражающих жизненную мощь, по огню на губах, пылающему независимо от того, что они делают: целуют или обличают.

Сознание прочертило границу между «до» и «после». Оставшийся в прошлый мир напоминал о себе теплом снов, тоскливой жаждой, которую ничто не могло утолить и … Дашкиным смехом. Лучиками солнца в ее глазах, осколками несостоявшегося счастья, тем же самым светом, который заворожил когда-то. И «после» единственной отрадой тоже была она – маленький живой ручеек, какими-то незримыми силами пробившийся сквозь иссохшую действительность.