Долгий путь любви, или Другая сторона

– Я поняла, что это мой шанс, единственный, скорее всего. Его глаза горели ненавистью к миру, противоположному тому, где находился он сам. Но сильнее ненависти в нем была жажда слиться с этим миром, впитать в себя, сделать собственной частью. Мне приходилось встречать таких людей прежде, и я понимала, чего Кирман способен достичь, если ему немного помочь. Дерзкий, решительный, готовый идти напролом, чтобы получить желаемое – полная противоположность моему жениху, покорному, скучному до тошноты и способному мыслить лишь так, как его научили. А Филипп был воином, и это меня завораживало. К нему тянуло с фантастической силой, а желание наконец-то разрушить выстроенные в моей жизни отцовские устои, достигло совершенно немыслимых пределов.

Я влюбилась, но сильнее переполнявших сердце чувств стала жажда воспользоваться предоставл енной мне судьбой возможностью: выступить против отца, впервые в жизни делая то, чего хотелось именно мне. И поддержка Филиппа в этом деле была как нельзя кстати.

Знала, какое впечатление обычно производила на мужчин, потому очаровать неискушенного мальчишку не составило труда. Конечно, я понимала, что являюсь для него в первую очередь пропуском в лучшую жизнь, а уже потом – женщиной, с которой он захотел бы находиться рядом. Меня это устраивало. Мы словно заключили негласный договор, и я вряд ли могла бы точно определить, кто из нас получал больше: он, осуществляя свою давнюю мечту, или я, наконец-то обретая право быть самостоятельной.

Отец долго ни о чем не догадывался, будучи уверенным, что я не посмею ослушаться, а когда понял, что натворила его дочка…

Анжела задумчиво рассмеялась, погружаясь в воспоминания о давно минувшем, но, глядя на нее, Саша не заметила ни тени сожаления. Женщина с искореженной судьбой не должна была вспоминать о своем палаче с улыбкой, будто радуясь тому, что их некогда связывало с Филиппом, но все выглядело именно так.

– Бороться с отцом, заручившись поддержкой Филиппа, оказалось намного проще. Я поклялась, что убегу из дома, брошу учиться , если он станет препятствовать нашим отношениям. Невероятно, но это подействовало. Я лишь спустя годы поняла, как сильно папа желал мне счастья. Да, он ошибся в определениях, выбрав совсем не тот путь, по которому я желала двигаться, но любовь не стала от этого меньше. Ни его ко мне, ни моя к нему, вот только исправлять что-то было уже поздно.

Теперь рассказ давался Анжеле с трудом, но слушать его Саше было ничуть не легче. Воспоминания ожили для обеих, и хотя брошенная женщина вряд ли могла стать для некогда юной влюбленной девочки серьезной соперницей, теперь это воспринималось именно так. Все сомнения вернулись с большей силой. «Если бы он любил меня… Разве мог любить, сравнивая с ней?».