Долгий солнечный день

Эри о своем открытии он решил пока что не говорить — лучше сперва попробовать разобраться самому, и только потом осторожно сказать. «Не участок, а проходной двор какой-то, — думал Лин раздраженно. — Сперва Лидия, потом Игнат. Интересно, у нас кто-то еще был? Стекла вроде целы, щупы о тревоге ни разу не сигналили. Может быть, что-то искали на участке без захода в дом? Но когда? Ночью? Какой именно ночью? И что они там ищут, ведь бумаги все в доме?»

Эри он обнаружил сидящей за уличным столом, и листающей какую-то папку — судя по всему Эри еще не решила, чем заняться сегодня, и просто ждала, когда он вернется. Лин поставил пустое ведро у крыльца, и подошел к ней.

— Ну что, отдал? — спросила Эри.

— Отдал, а толку-то, — Лин присел на свободный стул. — Их там еще до фига. Игнат дельную вещь посоветовал.

— Какую?

— Сходить к Соне, договориться отдавать огурцы через нее. Сейчас водички выпью, и сбегаю. А потом давай на озеро? Жарко сегодня, а скоро еще жарче станет, — предложил Лин.

— Давай, — оживилась Эри. — Ты тогда иди, а я вещи соберу. Купальник, полотенца, покрывала… что нам еще понадобиться?

— Хлеба с огурцами можно взять, пряники, и попить чего-нибудь, — предложил Лин.

— Тренироваться сегодня будем? — спросила Эри.

— Ой, нет, — Лин скривился. — В такую жарищу? Не, не хочу. Соль только к огурцам положи, а то несоленые их есть…

— Раз ты в магазин, возьми тогда ситро, которое в пластике, и конфеток каких-нибудь, — попросила Эри. — Начальство смылось, значит, шикуем.

* * *

Если бы Лину не было жарко, и если бы он не замедлил шаг на подходах к магазину, он бы ничего не услышал. Но Лину было действительно жарко, он шел не спеша, переходя из одного тенистого участка в другой, а у магазина и вовсе остановился, потому что не успел докурить сигарету. «Постою в теньке, — решил он. — Докурю спокойно».

Из-за жары окна в магазине были распахнуты сейчас настежь, и Лин различил два голоса — в магазине разговаривали. Женщины, понял он, две женщины, первая Соня, а вторая… Лин, повинуясь какому-то наитию, подошел чуть ближе к окну, и прислушался.

— …вот черт их знает на самом деле, Сонь, — произнесла женщина. — Ты же сама видишь, они какие-то ненормальные. Потому что нормальные так себя не ведут, ты же понимаешь.

Лидия, понял Лин. Это Лидия. На кого-то жалуется? Соседи?..

— Вот именно что черт знает, — голос продавщицы звучал как-то непривычно, словно сейчас она говорила не в своей обычной манере, предназначенной для бесед с покупателями, а иначе. Но как именно иначе — Лин пока что не понял. — И не придерешься ни к чему. Хотела бы я хоть что-то заметить, кроме общего впечатления, а не получается. Аринка так и вообще самая обычная девка…

Это о нас?! Лин обалдело посмотрел на окно. Ну-ка, ну-ка.

— Зато остальные необычные, — возразила Лидия. — Сережа этот их один чего стоит. Ты до этого таких высоких где-то хоть видела?

— Ну, таких высоких — нет, а вообще высоких — да, — осторожно ответила Соня. — Высокий он, есть такое дело. Но… понимаешь, Лид, по разговорам он нормальный мужик. Не сказать, что простой, видно, что интеллигент, но, опять же, я не вижу ни одной зацепки.

— А я вот вижу, — возразила Лидия. — У них две комнаты, и они спят на двух диванах. Вчетвером. Ладно, допустим, Аринка и впрямь Илюхина жена, а Сережа с Пашей тогда что? Диван делят? Тебе это странным не кажется?

— Подруга, да ты умом тронулась, — захихикала Соня. — Окстись. Там еще одна комната есть, наверху. И мансарда. Так что там кто-то один спит, точно тебе говорю. Не придумывай то, чего нету. Да даже если бы и было, это не запрещено. По закону — хоть с табуретом, лишь бы не на людях. А на людях они образцово приличные, даже в пруду, и то в шортах купаются.

«Какие мы молодцы, — с гордостью подумал Лин. — В пруду в шортах, да. Потому что в Ступино хрен купишь плавки. Но ладно, это, видимо, нам только на руку».

— А как они выглядят?! — неслась дальше Лидия. — Ты присмотрись, присмотрись! Ты помнишь «Песнь Грааха», Соня, ты помнишь описание богоподобного Мииты, сына неба? «И придет Миита, и будет он станом подобен женщине, но нести будет чресла мужские, и лик его подобен огнем опаленному клинку кинжала, и движения его будут точны и верны, и грациозен он будет, как…»

— Лида, заткнись, — мирно посоветовала Соня. — Уже давно доказали, что «Песнь» — подделка. И ты не хуже меня знаешь, кто и зачем ее подделал. Что же до грациозности, то не смеши ты меня, пожалуйста. Чуть более пластичные парни, чем остальные, ну, тощие — и что с того? Люди разные бывают, тебе ли не знать?

— А чудище?! Чудище, Соня, которое ко мне ворвалось в дом — оно тоже пластичный парень?! — Лидия сейчас орала, но шепотом, видимо, понимала, что могут услышать. — Я посмотрела, что это было такое. Это египетский робот, которому, как минимум, десять тысяч лет!!! Который, вероятно, хранился со времен Первой цивилизации, про которую сейчас и не помнит уже никто! А эти — знают. И ты говоришь, что они простые? Нет, Соня, нет, простые не смогли бы подослать ко мне такую тварь, и ты это отлично знаешь.