Долгий уик-энд

А ведь недавно был предупреждающий звоночек: у Клэр случилась задержка месячных. Раньше подобный сбой поверг бы ее в панику, она сломя голову кинулась бы к врачу или в аптеку за тестом, чтобы развеять страхи. Однако в этот раз она осталась спокойна; в ней даже проснулось любопытство. И когда неделю спустя месячные все же пошли, Клэр удивилась собственному разочарованию. Тогда она не придала своей реакции особого значения, но сейчас извлекла это воспоминание из некоего ментального шкафчика как доказательство нового направления собственных мыслей.

Фред с Лозом попивали на кухне пиво, одновременно заканчивая уборку. Лука составлял меню на вечер и, заметив Клэр, поднял голову.

– Нам надо поговорить.

– Давай. – Он отложил ручку, встал. – Пойдем посидим с бутылочкой вина на террасе.

– Нет, – Клэр помотала головой. – Наедине.

Когда они вошли в свою комнату, еще несколько частичек головоломки встало на место. Клэр ощутила приступ клаустрофобии. Оглянувшись вокруг, она поняла, что вся ее жизнь, по сути, втиснута в четыре стены: несмотря на то что они с Лукой распоряжаются целым отелем и пользуются всеми вытекающими отсюда благами, это помещение размером в шестнадцать квадратных метров – единственное место, которое Клэр может назвать своим. И даже тут нельзя быть уверенной, что в самый неподходящий момент ее не побеспокоит горничная или ночной портье. Постоянные запасы чистых мягких полотенец не способны заменить права на личную жизнь. Если бы Клэр вздумалось посплетничать с подругой – да, конечно, вышколенный персонал принес бы ей любой кофе, какой только заблагорассудится, вкупе с домашними песочными коржиками но при этом тот же персонал легко способен подслушать откровения хозяйки. У нее никогда не бывает выходных или возможности облачиться в легкомысленный, неофициальный наряд. Луку подобное положение вещей не волнует; он ведет себя как хочет, ни капельки не заботясь о том, кто что подумает. Но Клэр вдруг поняла: ей надоело.

– Ну, так что случилось? – спросил Лука. – О чем ты хотела поговорить?

– Я хочу дом, – заявила она. – Раз мы собираемся пожениться, раз у нас куча грандиозных планов, я хочу иметь собственный дом, напичканный нашими собственными вещами; хочу личную территорию, где смогу быть собой.

– Хорошо, – пожал плечами Лука. – Логично.

– Здесь мне нельзя раздражаться даже во время ПМС – у всех сразу брови вверх полезут от недоумения. Нельзя спуститься к завтраку в пижаме, врубить громко музыку, петь во все горло или танцевать – если вдруг захочется. Не говоря уж о том, чтобы кинуть на стол шкурку от банана и через два часа обнаружить ее на том же месте! Непозволительная для меня роскошь, понимаешь?

Она все больше распалялась. Что за жизнь! Малейшие следы существования Клэр незамедлительно стираются с лица земли первоклассной командой служащих, мечтающих продемонстрировать свое хозяйственное рвение. Она здорово их выдрессировала. Настолько здорово, что найти доказательства ее присутствия в «Приюте у моря» не удастся даже бригаде криминалистов.

– Ну-ну, угомонись, – рассмеялся Лука, положив руки ей на плечи. – С чего ты так разошлась?

– Сама не знаю!

Неправда, знает. Еще как знает. Есть кое-что другое – важнее, чем собственный дом. И если это «другое» не вписывается в жизненные планы Луки, тогда ничего у них не выйдет.

– Ладно, знаю, – призналась Клэр. – Я хочу… ребенка.

Молчание. Бесконечное молчание. И непроницаемое лицо Луки.

Вот так-то. Она бросила вызов. Лука этот вызов не примет. Ребенка он, разумеется, не захочет. Дети постояльцев вечно вызывают у Луки недовольство; нечего и ждать, что он позволит какому-то беспокойному карапузу вторгнуться в их с Клэр жизнь.

Неожиданно Лука улыбнулся.

– Это потрясающе.

– Что?

– Чудесно, – повторил он.

– Но… мы же в цейтноте! – выпалила она. – Столько дел! Отель в Лондоне. Отель здесь. И мы не можем позволить себе собственный дом.

– Ради бога, Клэр. – Лука взял ее за руку. – Перестань переживать. Конечно, у тебя должен быть ребенок. Мы справимся. Не мы первые, не мы последние. Будет трудно, понятное дело, но все сто́ящее в этом мире дается с трудом. – Он крепко ее обнял. – Хотя мы этого никогда толком не обсуждали, я всегда подразумевал, что у нас будет полноценная семья. Само собой. И если время пришло… значит, так тому и быть.

Лука погладил Клэр по волосам, она счастливо зажмурилась.

– Я сама в шоке. На меня вдруг нахлынуло, и я поняла, чего хочу. Я, естественно, люблю нашу гостиницу, и этот лондонский проект тоже очень интересный, просто…

– Клэр, не надо объяснять. Я понимаю. Ребенок. Красивая улыбчивая малышка, точная копия тебя. Супер. С остальным разберемся по ходу дела. Все встанет на свои места, вот увидишь.

Он поцеловал уголок ее губ, погладил плечи, запустил пальцы в волосы. Внутри Клэр разлилось привычное тепло, она обвила Луку за талию, запустила руки ему под рубашку. Какая нежная, бархатная кожа…

– Может, начнем делать ребенка прямо сейчас? – прошептал он, покрывая горячими поцелуями ее шею.

Они попятились и, обнявшись, рухнули на кровать.