Долгий восход на Энне

Гул накопителей заметно стих, видимо, в центральной рубке делали все возможное, чтобы снизить напряжение в зале.

«Слишком мало у них времени…» — вяло подумал Элсон.

Зрение постепенно возвращалось.

Сквозь радужные плывущие картины он вдруг совершенно отчетливо различил небольшой теннисный мяч, бесшумно и медленно катящийся к нему по воздуху. Мяч возник примерно в середине того места, где только что полыхнул разряд.

— Ты видишь эту штуку? — спросил голос Ротанова.

— Да! — ответил Гришин.

— Что будем делать?

— Нужно стрелять, нет другого выхода!

— У него не включена защита…

Элсону казалось, что он находится в каком-то пустом и страшном царстве снов, где среди голых каменных стен метались мертвые голоса людей. Людей, которых он знал когда-то давно, в другой, уже почти забытой жизни.

«Наверно, я умер», — подумал он совершенно безразлично.

— Элсон! Элсон! — требовательно звали голоса. Они отражались от стен, как упругие мячики, и подбирались к нему все ближе.

— Ты должен включить защиту! Шнур у тебя на поясе! На груди скафандра есть гнездо! Воткни в него вилку шнура! Ты слышишь меня? Элсон!

Только чтобы избавиться от этих назойливых голосов, мешавших ему сосредоточиться на чем-то действительно важном, он сделал то, что они требовали. В то же мгновение с потолка зала, от центрального энерговода протянулся вниз ослепительный луч голубой плазмы. Он обежал вокруг Элсона, нащупал убегающий черный мячик и вдруг взорвался фиолетовой вспышкой.

Врачей вокруг реанимационной капсулы было не так уж много, двое или трое… Ротанов на ходу все никак не мог их сосчитать, так быстро они сновали у пультов и аппаратов реанимации.

Он подумал, что дела, должно быть, обстоят неважно, раз они так спешат.

Некоторое время Ротанов молча рассматривал неестественно обтянутое сухой, как пергамент кожей, лицо юноши.

— Выдержит? — спросил Ротанов.

— Элсон упорный парень. Он выдержит, — произнес за спиной Ротанова Гришин.

— Ты бы лучше не оставлял на дежурстве человека, не проинструктировав его, как пользоваться скафандром!

— Кто мог предвидеть, что ему понадобится лезть в самое пекло… В компьютере энергоблока остались его записи. Он решал какую-то задачу, искал на втором этаже некий непонятный центр. Центр чего именно — не знаю.

По приказу Ротанова в работу включился весь научный отдел. Математики базы подробно анализировали записи Элсона. Ротанов потребовал обследовать все помещение базы по методу, использованному Элсоном, и убедиться в том, что на Регосе не осталось новых центров воздействия.

Поединок с черным шаром зафиксировали многочисленные приборы и датчики энергетического отсека. Хотя непосредственно сам шар нельзя было рассмотреть ни на одной пленке, был наконец найден способ сделать видимой корону окружавших его электрических зарядов. Удалось даже подсчитать объем шара и количество энергии, понадобившейся для его уничтожения.

Хотя никто толком не знал, что, собственно, они уничтожили, не осталось сомнений в одном: черный шар перестал существовать после выстрела мощностью в десять мегаватт. Только сопоставив цифры объема шара — сто пятьдесят кубических сантиметров и мощность, потребовавшуюся на его уничтожение, Ротанов понял, какой ценой досталась им эта победа. Энергетический отсек — сердце базы. Ротанов не верил в случайное появление шара именно в этом месте. Хотя теоретики из научного отдела предложили гипотезу «черной шаровой молнии», которую притянуло в нижний отсек обилие накопленной там энергии, Ротанов, сопоставив все, что ему было известно о нападении на «Ленинград», сделал для себя неутешительный вывод: происшествие на базе не было случайностью, связанной с неизвестным науке природным феноменом. Слишком последовательно выстраивались события… И тогда он первый раз пожалел, что сразу не поддержал Олега, потерял столько времени. Утвердил карантин и отправил его со всей командой «Ленинграда» на Землю в специально оборудованном карантинном корабле. Теперь нужно было как можно скорее заканчивать дела на Регосе и лететь вдогонку…

Он понимал, что центр главных событий неизбежно сместится к Земле. Туда сходилась вся информация, оттуда нужно было готовить новую экспедицию к Черной. Прав был Олег, тысячу раз прав!

Оставалась еще проблема «Ленинграда». Он не мог оставлять над базой постоянную угрозу. Поскольку почти не сомневался, что черный шар — гостинец, привезенный «Ленинградом». Надо было что-то немедленно делать с кораблем…

К вечеру следующего дня, когда, наконец, закончена была обработка данных по инспекции базы, Ротанов вызвал заведующего научным отделом доктора Рестона.

Рестон, известный на Земле физик, на базе фактически был поставлен в положение заурядного инженера. Ротанов не делал никаких различий между своими ответственными сотрудниками.

— Удалось вам установить, что собой представлял гость, посетивший базу?

Рестон задумчиво покачал головой.