Долго и счастливо

– Да, мисс. – Экономка поймала себя на том, что пристально всматривается в свою подопечную. Эта девчонка, оказывается, довольно мила. Даже очаровательна. Пожалуй, придется немного изменить свое первоначальное мнение о ней. Девушка все же не совсем из простых. А теперь, когда ее немного отмыли, она уже не выглядела такой отталкивающей, какой показалась с первого взгляда. Хотя эти грязные, спутанные волосы, несомненно, следует хорошенько вымыть с мылом.

– Кейт постарается по мере возможности привести вашу одежду в божеский вид, хотя это и весьма трудно, насколько я вижу. – Экономка кивком указала на грязные тряпки, лежащие в углу. – После того как Кейт принесет завтрак, они с Люси помогут вам принять ванну. – И миссис Уайет чопорно прибавила: – Знаете, вам очень повезло, что его сиятельство проявил о вас заботу. Другие не стали бы так утруждать себя.

Камилла кивнула. Смуглое лицо графа снова всплыло перед ее мысленным взором.

– Да, он кажется очень благородным джентльменом, – медленно произнесла она, вспоминая прикосновения сильных рук, когда Уэсткотт легко, почти без усилий, нес ее к кровати. – Несомненно, вы его очень любите.

– Все, кто знает графа, его любят, – ответила миссис Уайет. – Кроме… – Она осеклась, краска разлилась по всему лицу, от корней седеющих волос до тонкой белой шеи. Она чуть было не сказала «кроме его собственной семьи». Это было бы верхом неприличия. Ругая себя за болтливость, миссис Уайет бросила на рыжеволосую девушку, сидящую на кровати, хмурый взгляд и резко повернулась к двери.

– Не вздумайте обсуждать его сиятельство! – предостерегла она, и ее прежняя приветливость разом испарилась. – Не таким, как вы или я, сплетничать о наших господах!

– Нет, конечно, нет…

– Постарайтесь не забывать об этом!

Она поспешно вышла из комнаты и с грохотом захлопнула за собой дверь.

Камилла задумчиво прикусила губу. Она не могла не думать о «его сиятельстве». Его присутствие здесь, в этой комнате, вчера ночью, когда он предлагал ей выпить бренди, требовал назвать свое имя, все еще было живо в ее памяти.

Камилла оглядела большую, просторную комнату. Да, она неплохо устроилась здесь, на пуховой шелковой постели, в этой роскошной спальне. Вчера в этот час она ползала на четвереньках и скребла пол в таверне под злобным взглядом Гвиннет. А теперь за ней гонится убийца, горничная собирается помогать ей мыться в ванне, мучительно болит лодыжка, а сама она нашла укрытие в волшебном королевстве, которым правит невероятно красивый король.

Временное укрытие, напомнила себе Камилла. Ей все равно надо уехать из Англии как можно быстрее.

В этот момент взгляд ее упал на свернутую в узел одежду, и сердце Камиллы прыгнуло в груди, так как она внезапно вспомнила о сунутой в карман записке – той записке, которую ей поручили доставить мистеру Андерсу.

Через минуту ее дрожащие пальцы сжимали заветное письмо. Ей не терпелось узнать его содержание, но в то же время и не хотелось этого делать. Даже в залитой солнечным светом красивой голубой комнате, в сверкающем блеске утра, вспыхивающем алмазами на хрустале, мраморе и позолоте украшений, к ней вернулся прежний страх, когда она, глядя на письмо, вспомнила о той смертельной опасности, которой из-за него подверглась. Наконец она собралась с духом и сломала печать. Бумага была исписана мелкими, напоминающими пауков буквами.

Генри!

Не соглашайся меньше, чем на тысячу фунтов, приятель. Скажи ему, что это в последний раз. Сперва он может запищать, но будь уверен, он заплатит. Его светлости лишний шум ни к чему, как и нам. Принеси деньги в док, только смотри, чтобы он тебя не выследил. Все эти годы мне удавалось скрываться от него, и я не хочу быть обнаруженным сейчас, когда готов снять его с крючка.

До завтра, приятель. Мы будем кататься как сыр в масле, и ты, и я, и здорово повеселимся, как встарь.

Письмо было подписано «Сайлас».

Камилла перечитала его. Ясно, что Сайлас и «мистер Андерс» кого-то шантажировали, и этот кто-то, решив больше не платить, разделался с шантажистами. Она вспомнила мужчину в плаще терракотового цвета. Жив ли он еще, или убийца добрался и до него? Что знали он и ныне покойный мистер Андерс о том человеке? Очевидно, нечто ужасное, если он платил им за молчание.

Несмотря на теплый солнечный свет, льющийся в комнату, и пушистые белые облака, плывущие в лазурном небе за окном, Камилла почувствовала дрожь. Ее охватил страх. И зачем только она взяла это злополучное письмо и ушла вчера ночью из «Розы и лебедя»!