Долго, счастливо, и потом ходить больно

- Еще бы я тебя не знал, - я прикрываю глаза и сажусь на свое место. Да, я знаю тебя. Скорее всего лучше, чем кто-либо мог предположить. И вопреки этому - или же именно из-за этого - мое легкое недоверие... Не знаю. Видимо, я слишком привык к тебе, чтобы позволять иметь от меня секреты. Секреты, связанные с другими сведущими в зельях людьми. - Только поэтому - и потому, что это ребенок, я просто сержусь и не более.

- Ну, я для тебя тоже зачастую ребенок, но на меня ты не только сердишься, - улыбаюсь я и сажусь рядом.

- Я сомневаюсь, что мистер Джонсон будет для тебя как-либо привлекателен.

- Правда? Почему? - я играю очень натурально - по крайней мере, насколько я себя знаю. Мальчик действительно очень симпатичный, да и к тому же настолько гриффиндорский, что диву даешься, почему он так хорош в Зельях. Не будь у меня тебя, да и не будь я вообще влюблен в одного-единственного человека в мире, я, возможно, и посмотрел бы на него другими глазами.

Я расплываюсь в ехидной усмешке и ерошу твои волосы:

- Потому что ты - ребенок, дорвавшийся до сказки и до сих пор не с ней не наигравшийся.

- Ты в этом так уверен? - приподнимаю я брови.

- Уверен, - я хмыкаю и улыбаюсь. - Потому что я слишком хорошо тебя знаю, Гарри.

Я расплываюсь в торжествующей улыбке сам и целую твои ужасно узкие, но от этого не становящиеся менее манящими и притягательными губы.

- Ребенок... - я поглаживаю тебя по волосам, а в голове медленно начинает вырисовываться план на вечер, который в полной мере загладит мою вину...

Глава 25.

Стараюсь не быть навязчивым.

У меня в лаборатории выдалась ужасная неделя. Сначала ассистент перепутал пробирки с кристаллами капсаицина и мускарина, едва не подорвав мой стол к Мерлиновой бабушке, потом была эта дурацкая комиссия из Министерства, которым не понравилось, что мой способ какой-то уж слишком эффективный... но тебе пришлось еще хуже, я знаю. В Хогвартсе близится время экзаменов, а это значит, что концентрация тупых и не соображающих ничего студентов на квадратный фут только повысилась.

Поэтому я аппарирую домой сразу же, как только заканчивается эта неделя, и удаляюсь... опять в лабораторию. Да, опять туда, но теперь мне предстоят приятные хлопоты. Обещаю, я устрою тебе лучший отдых из всех, какие только можно представить... только появись, как я и рассчитываю, через два часа.

Экзамены. Экзамены всегда были кошмаром, более существенным и реальным, чем Лорд, крики, смерти и прочие «радости» Войны. Казалось бы, что такого сложно - попытаться хотя бы списать предмет, если совершенно ничего не смыслишь в нем, но большинству студентов даже в голову такое не приходит. А ежегодный разговор, начинавшийся со слов «Северус, не всем даны твои способности/они еще дети...», или - теперь уже - другой, настолько же недвусмыленной фразой от Минервы, - как же это утомляет, вдобавок ко всем делам, наваливающимся из-за этих бездарей.

- Поттер? - и, отчасти, из-за этого мой характер начинал становиться еще суше, что выражается даже в действиях, направленных на тебя.

Я выхожу из кухни, где только что закончил готовить вкусный ужин и накрыл на стол:

- Привет, - стараясь не быть навязчивым, я лишь мимолетно скольжу по твоей щеке губами, едва удерживаясь, чтобы не прильнуть. - Ты голодный?

- Да, - я раздраженно скидываю мантию, в нескольких местах обзаведшуюся дырами и направляюсь в ванную.