Долго тебя ждала

Телефон зазвонил в третьем часу ночи. Женя только-только лег спать. И уже успел задремать под монотонный рокот океана. Совместным решением с Мариам свой дом в пригороде Сан-Франциско Женя решил не продавать. Во-первых, потому что ему все равно нужно будет где-нибудь останавливаться, наезжая в Калифорнию, а во-вторых, потому что, как выяснилось, ему бы очень хотелось показать это место своим детям. Слишком много с ним было связано. Открытий, свершений, всего… Оказавшись вдруг в безвыходном положении, Кравец с удивлением понял, что, может, он, конечно, и ни черта не знал об отцовстве, но у него на этот счет было полно идей. Откуда они взялись – он не понимал до конца. Мелькнуло предположение, что, не имея отца, он подсознательно примерял на себя эту роль. Прокручивал в голове – как бы он сам поступил в той или иной ситуации, что бы сказал, как бы отреагировал. С жадностью наблюдал за общением других пацанов с их родителями. И, в конечном счете, у него в голове сложилась какая-никакая система. Так что скорое прибавление в семействе его, конечно, пугало, но уже далеко не так, как в момент, когда он о нем узнал. На днях Кравец вообще поймал себя на том, что заглядывает в чужие коляски. Кто там – мальчик или девочка? А чем он занят? На кого больше похож – на маму или на папу? Хотя что тут гадать? Темные гены Мариам наверняка сильнее. Или нет? Женя даже позвонил знакомому биологу из Беркли, чтобы выяснить, есть ли у него хоть какой-то шанс. Глупость, конечно. Тот так ему и сказал. Но было ужасно интересно – гадать, каким он или она будет.

А потом этот телефонный звонок.

– Сынок! Сыночек… беда!

– Мама? – внутри похолодело. – Что случилось? Тебя опять забрали в больницу?

– Не меня!

- Так. Хорошо. Ты, главное, не волнуйся, – Кравец встал, нащупал в темноте штаны и, прижав телефон плечом, натянул их, готовый действовать. – Мама!

В трубке послышалось какое-то шуршание. После – чьи-то голоса. Он не разобрал – те размывал поднявшийся в ушах гул.

– Женя, это Коган.

– Да?

– Значит, слушай меня внимательно. Ничего непоправимого не случилось.

Женя сглотнул. Рука с телефоном дрогнула и затряслась, как у паркенсонщика. Он как-то сразу понял, что…

– Что-то с Мариам?

– Она попала в аварию. Возвращалась домой с работы, когда на встречку выскочил какой-то дебил.

Так, ладно. Главное сейчас – дышать. Секундная пауза, и следом хриплое, через боль:

– Как она?

– Она ничего. Но тебе лучше приехать. Сможешь?

Кравец кивнул, забыв о том, что его никто не видит. Тряхнул головой, надеясь, что заклинившие шестерёнки встанут на свои места, и он, наконец, как-то сможет запустить механизм осознания происходящего. Ведь пока тот здорово буксовал.

– А ребенок?

И снова пауза. Длиной в одну секунду – не больше. Может быть, даже миллисекунду, которая в его реальности растянулась на какой-то ненормально длинный промежуток времени. В котором он гонял по бесконечному кругу одну удивительную в своей необратимости мысль, что этого не может быть. Просто не может. Так нельзя. Он ведь уже привык к тому, что станет папкой.

– Ребенок в утробе хорошо защищен. Мы пока наблюдаем. Думаю, тебе лучше приехать.

– Главная Мариам! Если что – главная Мариам! – выпалил Кравец на бегу к гардеробной. Коган хмыкнул.

– Я понял. Но, к счастью, вопрос так не стоит.

– В каком смысле? – Женя остановился так резко, что покачнулся. Сердце оборвалось, ухнуло в пятки. В голосе, когда он повторил «В каком, мать его, смысле, Там?!» – отчетливо прозвучали истеричные, стыдные для мужчины нотки.

– В смысле – с ней все неплохо. Ты молодец, что купил ей новую машину. Если бы она была на своем Фордике, ее бы раскатало в лепешку. Рендж ее спас.

Слава богу! А ведь она до последнего не хотела принимать этот подарок, и если бы… Если бы! Что бы он делал?

Женя на секунду прислонился лбом к прохладной дверце шкафа. Он не мог ее потерять. Не теперь, когда понял, как много эта женщина для него значит. Не теперь, когда он решил, что только с ней и мог быть. Потому что она одна ему предназначена. Вылеплена под него. Он бы не вынес…

– Я могу с ней поговорить?

– Она спит. Сколько времени тебе понадобится, чтобы добраться?

– Не знаю. Сейчас посмотрю билеты… Или закажу джет. Черт! Вообще башка не соображает. – Женя тряхнул головой.

– Это нормально, брат. Не вини себя.

– Спасибо. – Что еще тут можно было сказать? Женя откашлялся. Сглотнул непонятно откуда взявшиеся слезы. – И по поводу мамы… Вообще стариков. Ты за ними присмотри, ага? Пока я приеду.

– Сделаю все, что смогу.

И ни секунды сомнений. Там сделает. Он мог на него положиться, как и на всех остальных. Пятнадцатилетняя пауза в дружбе ее не отменяла. Хотя, наверное, могла.