Долгое эхо войны

Зная капризный и взбалмошный характер младшего брата, он пошел посмотреть, как тот устроился и дал себе обет не потакать его прихотям.

Домик, где остановился брат, ему очень понравился. Хозяин дома, Геннадий Плешаков произвел на него самое приятное впечатление. Он пригласил Венедикта в дом, показал комнату, где остановился брат, угостил гостя домашним вином из собственного винограда, показал ему свой сад, очень интересно рассказал о всех сортах винограда, произрастающих в Краснодарском крае, а также живо интересовался жизнью на Камчатке, вообще на Дальнем Востоке.

Венедикт засиделся у него допоздна. Ему было приятно общение с этим человеком. Кроме того, он надеялся дождаться брата и поговорить с ним серьезно.

Брат все не появлялся, и Веня забеспокоился. Что могло с ним случиться? Куда он пропал?

Геннадий старался успокоить его, он рассказал, где тусуется молодежь в их городе, назвал несколько ресторанов, адресов, где играют в карты, и предупредил, что места эти лучше обходить стороной.

Венедикт оплатил проживание брата и просил Геннадия, если Евгений будет вести себя вызывающе, сразу ставить его в известность. Он рассказал Геннадию, что брат воспитывался без отца и несколько избалован и безответственен.

Распрощались они с хозяином, как добрые приятели, и Веня с беспокойным сердцем решил пройтись по тем местам, которые перечислил ему Геннадий.

Но не успел он отойти от дома на несколько шагов, как нос к носу столкнулся с Женькой. Тот был выпивши и в хорошем настроении.

– О, какие люди к нам пожаловали! – возопил он. – Может, угостишь брата в приличном ресторане ужином?

– С удовольствием, – не стал противится его предложению Венедикт.

Оказалось, Женька времени зря не терял и ознакомился со всеми злачными местами города. Он привел брата в самый шикарный ресторан, где уже играл оркестр и почти все места были заняты. Но молодой и довольно ловкий распорядитель зала нашел одно забронированное для кого-то местечко на двоих на террасе, с которой открывался прекрасный вид на горы. Однако предупредил, что они могут побыть здесь ровно полтора часа, так как с 22 часов это место забронировано постоянным клиентом. Когда он принес им меню, Женька выбрал себе самые дорогие блюда и вино. Венедикт, оставшийся без ужина, почувствовал, что проголодался и заказал себе шашлык и салат.

– Скромно, очень скромно, братишка. Что же ты себя так не уважаешь? Здесь шашлык в каждом кафе, да что там в кафе, в каждой столовой подают. Неужели не заработал денег себе на горную форель? На черную икру?

Он расхохотался.

– Мать тебя всегда самым лучшим, что было в доме, кормила. Любимец ты был у нее. Все удивлялись. Обычно любимыми самые младшие дети бывают. Но в нашей семье все не так, как у людей. Я вроде и красивее тебя, и выше, и младше. А вот на тебе, чем-то ей не угодил. Тебя любила до ужаса. Знал бы ты, как она молилась за тебя, когда ты в Сталинграде был. С утра до вечера только и слышно было: «Помоги, Господи, спаси, убереги моего сына Венедикта». Писем от тебя нет, в доме вечный траур. Вот, спрашивается, почему такая несправедливость?! Она и наследство, весь дом завещала тебе. А ты даже не поинтересовался. Я там живу из милости.

Он захмелел и говорил, что приходило ему в его голову. Голова была забита лишь обидами на мать за недостаточную, как он считал, любовь к нему и на Венедикта, который так мало денег ему присылал. «Мог бы для младшего брата не скупиться».

У Венедикта пропал аппетит, он слушал пьяную болтовню Жени и хотел только одного – поскорее уйти из ресторана. Но братишка разошелся. Пригласил за стол какую-то девицу, а та и рада. Кавалер заказал шампанское для дамы, конфет и фруктов.

– Веселиться, так веселиться!… – хохотал он.

Венедикт извинился перед дамой, заплатил за заказ и, простившись, ушел. Но перед уходом попросил Евгения на два слова.

– Не вздумай вести ее в свою комнату. Хозяин оговорил, что сразу откажет в проживании, если хоть раз приведешь в дом женщину. Ты понял?

– Откажет – приду к тебе! – заржал тот в ответ.

Веня, совершенно расстроенный, шел в санаторий и клял себя за то, что не послушал своего мудрого друга. Говорил ему Лешка, что не стоит тащить брата с собой. «Что теперь будет? – думал он. – Почему мне так не везет. То меня Таисия доставала своими выходками, теперь родной брат. Но я дал слово маме, что не брошу его. Я это слово держу, хотя брат уже не ребенок и должен сам себя содержать. Я же, постоянно переводя ему деньги, делаю из него тунеядца, не желающего думать о заработке хлеба насущного. Работает, потому что его держат там по моей просьбе. Видно, он решил сесть мне на шею основательно. По крайней мере, на период моего отпуска точно».

Венедикт уселся в беседке возле своего корпуса и размышлял, что же теперь ему делать.

Он решил не разговаривать с Женькой, если тот все же приведет даму в дом на ночь. Нужно показать брату, что он старший и, если ему не нравится здесь, я завтра же куплю ему билет домой. Никаких денег больше не посылать! Пусть сам зарабатывает. Ему уже тридцать лет, а он все ищет, кому сесть на шею.