Долгое эхо

— А платан был далеко от лагеря? — с любопытством спросила Голубичка.

— Примерно, как отсюда до оврага, — ответила Пеплогривка.

Львиносвет раздраженно фыркнул. «Ты-то откуда знаешь?» — хотелось спросить ему. Пеплогривка, как и он сам, родилась возле озера. Она никогда не бывала на старой территории!

— Спорим, я тоже так смогу! — воскликнула Искролапка. Не тратя времени на разговоры, она тут же подскочила к стволу клена и полезла вверх, слегка прижмурив глаза от дождя, капавшего сквозь ветки.

Пеплогривка последовала за ней, Голубичка тоже не отставала. Львиносвет молча смотрел на них, мечтая о том, чтобы дождь поскорее закончился. И так-то лазать по деревьям радости мало, а тут еще кора скользкая! Тяжело вздохнув, он покрепче вцепился когтями в ствол, чтобы не сорваться, и полез.

Пеплогривка ждала на самой нижней ветке, а Искролапка и Голубичка уверенно лезли к самой вершине.

— Здесь даже прыгать не нужно! — доложила Голубичка, оборачиваясь к старшим воителям. Ветка, на которой она сидела, склонялась прямо в крону соседней ивы.

— Может, лучше выбрать другой путь? — крикнул ей Львиносвет. Ему не нравилась эта ива: уж больно у нее были тонкие и скользкие ветки! — Эта ива может нас не выдержать!

— Ты боишься, что она тебя не выдержит! — с неожиданной резкостью огрызнулась Голубичка. Она все еще злилась на него за то, что он отказался помочь Осоке. Львиносвет решил промолчать, хотя у него уже лапы покалывало от раздражения.

Пеплогривка кивнула на иву.

— Она старая, — заметила она, глядя, как Голубичка и Искролапка аккуратно перелезают с ветки клена на иву. — Должна выдержать.

Она оказалась права. Львиносвет с легкостью перебрался на ветки, оказавшиеся довольно широкими и прочными.

— Эй, помедленнее! — крикнул он. Голубичка и Искролапка уже наперегонки рванули дальше, словно и впрячь решили добраться до лагеря, ни разу не ступив на землю.

Голубичка балансировала на конце самой длинной ивовой ветки. Прямо под ивой рос кряжистый дуб, скрюченный и узловатый от старости.

— Я попробую перелезть туда, — крикнула Голубичка через плечо.

— Смотри, какая грубая у него кора, — предупредил Львиносвет. — Это очень старый дуб. Там могут быть сломанные ветки, ты просто не видишь! — Он полез быстрее, стараясь не отставать от Пеплогривки. — Стой! Подожди, сначала я проверю!

Слишком поздно!

Голубичка оттолкнулась и перепрыгнула на ветку дуба. Та громко хрустнула, надломилась, как сухая палка, и серая ученица с громким воплем полетела вниз.

К счастью, до земли было не больше трех хвостов. Плюхнувшись на мягкую лесную землю, Голубичка поспешно вскочила на лапы, но Львиносвет уже понял, что произойдет дальше.

— Осторожнее! — он спрыгнул с ивы, молнией пролетел по траве и грубо схватил Голубичку зубами за шкирку.

— Что? — только и успела пискнуть она, когда он оттащил ее прочь. В следующее мгновение старая ветка дуба треснула пополам и рухнула в каком-нибудь кошачьей усе от них, развалившись на куски и осыпав котов щепками.

Львиносвет зажмурился, загораживая Голубичку своим телом. Когда ветка перестала дрожать на земле, он сердито повернулся к своей ученице.

— Сколько бы ты о себе не воображала, наставник порой лучше знает, что делать, — проворчал он.

Голубичка вздернула нос и фыркнула. Потом повернулась к нему хвостом и гордо удалилась.

Глава V

Голубичка вытянула ноющие лапы. Она так вертелась, что разметала всю подстилку. Ее соседи сладко спали. Утомленные охотой и тренировками, они уснули еще до того, как луна встала над оврагом. Но у Голубички сна не было ни в одном глазу Она видела, как Осока до хромала до своего лагеря, тяжело опираясь на бока своих товарищей. Она слышала, как собака с расцарапанным в кровь носом, жалобно скуля, удрала в вереск. Она чувствовала запах крови, запекшейся на плече Осоки, и острую боль, пульсировавшую в ее опухшей лапе. И теперь ей просто необходимо было узнать, как чувствует себя подруга и сильно ли она ранена!

— Ты здорова? — шепотом спросила Искролапка, глядя на нее со своей подстилки. Ее глаза стали круглыми от тревоги. — Ты поранилась, когда упала?

— Нет, — честно ответила Голубичка. Если при падении и было что-то ранено, то только ее гордость.

Львиносвет слишком задавался! С какой стати он указывает ей, как пользоваться своими силами? Она не какая-то там ученица, а Избранница и одна из Трех!

Пусть относится к ней с уважением, как к Воробью, а не обращается, как с обыкновенной бестолковой ученицей! Она так распалила себя этими мыслями, что у нее даже шерсть заискрилась.

Искролапка села.

— Значит, ты не устала?

— Нет, — махнула хвостом Голубичка.

— Тогда пойдем, — Искролапка выбралась из своего гнездышка. Цветолапка громко захрапела. — Пойдем в лес!

Голубичка встрепенулась, окрыленная надеждой. Потом осторожно села. Что задумала Искролапка?

Иглолапка перевернулась на спину и, как кролик, замахала во сне лапами.