Долгое эхо

— Только вы это понимаете! — горячо воскликнул он, с благодарностью обводя глазами призрачных котов. — Другие только отмахиваются и предлагают забыть!

— И только я сразу сказал тебе, что ты должен отомстить, — напомнил Звездоцап. — С нашей помощью ты сможешь покарать всех, кто предал тебя. С каждым словом Звездоцапа в глазах Ветерка разгоралась алчная ненависть.

— И не только им! — продолжал мурлыкать Звездоцап. — Ты расправишься со всеми котами, которые отошли в сторонку и не вмешались, когда другие отнимали у тебя то, что принадлежало тебе поправу.

— Я начну с Грача! — прорычал Ветерок, с ненавистью выплюнув имя своего отца. Звездолом хлестнул воздух своим надломанным хвостом.

— Что сделал твой отец, чтобы защитить тебя? — спросил он с такой горечью, словно этот вопрос растравил его собственные воспоминания.

— Он никогда не ценил тебя, — добавил Частокол. Звездоцап взмахнул хвостом, приказывая ему замолчать.

— Он пытался сломать тебя, превратить в слабака.

— Но у него ничего не вышло! — взвизгнул Ветерок.

— Однако он пытался. Наверное, своих Грозовых деток он любил гораздо больше, чем тебя. Он восхищался этими тремя незаконнорожденными, которые вообще не должны были появиться на свет! — Звездоцап подошел к молодому воину и уставился в его глаза своими горящими янтарными глазами, как змея, гипнотизирующая безвольную жертву. — С рождения тебя окружали ложь, вероломство и слабость. Ты страдал, когда другие наслаждались жизнью. Но ты сильный. Ты сумеешь все исправить и всем виновным воздать по заслугам. Твой отец предал свое племя и предал тебя. Листвичка предала Звездное племя, когда тайком за- вела себе дружка! Весь дрожа, Ветерок хлестнул себя хвостом по бокам.

— Я заставлю их всех заплатить за свое предательство! — Теперь в его взгляде не было и тени гнева, только холодная ненависть. — Я страшно отомщу каждому. Звездолом радостно вышел вперед.

— Ты благородный воитель, Ветерок. Ты не можешь жить во лжи! Верность Воинскому закону у тебя в крови.

— Не то, что у этих слабаков, — важно кивнул Ветерок.

Коршун с готовностью вскочил с земли.

— Потренируемся еще немного? — предложил он. Но Звездоцап покачал головой.

— Нет. У меня есть для тебя гораздо более важное поручение. — Он развернулся и посмотрел на Коршуна. Тот сощурил свои синие глаза, так что они превратились в две холодные льдинки.

— Какое же?

— У меня есть на примете одна ученица, — сказал ему Звездоцап. — Она обладает огромными возможностями. Она должна во что бы то ни стало перейти на нашу сторону, только тогда наши силы будут равны.

— Ты хочешь, чтобы я навестил ее? — угрожающе прошипел Коршун.

— Загляни в ее сны, — кивнул Звездоцап. — Постепенно внуши ей, что наша битва — это ее предназначение. — Он махнул своим длинным полосатым хвостом. — Иди.

Когда широкоплечий черный кот повернулся и зашагал во тьму, Звездоцап прорычал ему вслед:

— Это будет не сложно. Она уже готова.

Глава I

Голубинка вся дрожала во сне.

«Голубичка! Голубичка!» — отчаянно звали ее незнакомые голоса, а она барахталась в бурном потоке, и вода становилась густой от ее страха, цеплялась за ее шерсть, волокла сквозь тьму. «Голубичка!» Крик был исполнен безумного страха. Деревья и ветки проносились мимо Голубички, а ее стремительно несло вниз по течению. Впереди, раскинувшись во все стороны, чернела непроглядная тьма, и смертельный ужас сжал сердце Голубички.

«Голубичка!» — одинокий горестный стон Чешуйника звучал в ушах бедной ученицы.

Она резко открыла глаза. Остальные оруженосцы мирно спали вокруг, свернувшись клубочками на своих подстилках. Иглолапка что-то пробормотала во сне и плотнее зарылась носом в лапки. Цветолапка и Шмелелап лежали рядышком, спинка к спинке, бока их мягко вздымались и опадали, теплое дыхание согревало стылый предрассветный воздух.

Все было спокойно. Голубичке ничто не угрожало. Ее сестра Искролапка сонно заворочалась рядом.

— Ты спишь? — Серебристая с белым ученица подняла голову и с тревогой посмотрела на сестру. — Ты вся извертелась, как мышь!

— Плохой сон приснился, — ответила Голубчика, изо всех сил стараясь справиться с голосом. Сердце у нее колотилось, как сумасшедшее, в ушах до сих пор стояли крики Чешуйника. Она вытянула шею и лизнула Искролапку в голову. — Теперь все прошло.

Глаза Искролапки сонно закрылись, и Голубичка втянула в себя нежный запах сестры.

«Я дома, — напомнила она себе. — Все в порядке».