Долгое лето

Несколько взглядов сошлись на воине, который трогал водяной шар. Он склонил голову и неуверенно поднёс ладони к блестящей сфере. Её поверхность выгнулась, разбрасывая мелкие брызги - вода словно утекала от чужого прикосновения. Кесса изумлённо мигнула.

- Это дар твоего народа, благородная дева, - Ти-Нау отвёл руки и отступил на шаг назад. - Наши дары - другие.

Его лицо не выражало ничего, но в глазах промелькнуло сожаление. Кесса растерянно посмотрела на Ильюэ. Он подошёл к водяному шару и накрыл его ладонью. Вода брызнула по все стороны, руки Речницы словно опалило пустынным ветром.

- Твои дары многочисленны, Кесса Хурин Кеснек, - еле заметно усмехнулся правитель. - Боги любят тебя. Даже боги воды, лишившие наш народ своей благосклонности. Такие маги, как ты, - благословение для любой страны. В твоей земле много рек?

- Она сама - Река, - пробормотала Речница, смущённая его пристальным взглядом. - Чистейшая из рек.

- Ты могла бы привести реки на землю Шуна, - сказал без тени насмешки Ильюэ, подойдя совсем близко. - Можешь остаться в моей крепости. Ты - Хурин Кеснек, ты из моего рода, все почести моего рода - твои по праву. Я взял бы тебя в Вегмийю, каждый смотрел бы на тебя с трепетом. Если и этого недостаточно, то...

Он слегка наклонил голову.

- Ты - Хурин Кеснек, и в этом нельзя усомниться. Ты издалека, наша кровь в тебе не так сильна, но это и к лучшему. Я вернул бы дальнюю ветку рода на землю праотцов... ты стала бы четвёртой из моих жён, и твои сыновья носили бы имя Хурин Кеснек, а дочери - имя Мениа. Любой из них был бы принят в Вегмийю и прославил себя в небесном бою или в чародействе. Имя Ханан Кеснек я не могу тебе дать, но почёта и уважения будет вдоволь. Ты согласна, Кесса Хурин Кеснек?

Кесса, оцепеневшая от изумления, смотрела на него во все глаза и пыталась составить что-нибудь внятное из разлетающихся слов. Сегон, настороженно шевельнув ушами, спрыгнул со скамьи и потёрся о ногу Речницы. Она, растерянно усмехнувшись, протянула кошке руку, и ушастый зверёк взобрался к ней на плечо.

- Нет, повелитель Шуна, - покачала головой Речница, не отводя взгляд. - Я дала клятву верности Королю Реки и Речнику Фриссгейну, лучшему из воинов Реки. Ты спас меня от смерти и оказал мне большую честь, но я не могу остаться в твоей стране. Если есть что-то, что я могу сделать для неё...

- Твоя воля, Кесса Хурин Кеснек, - Ильюэ повернулся к окну и снова взялся за штурвал. Корабль бесшумно ухнул вниз, да так, что Речница не удержалась на ногах и с размаху села на пол, чуть не отдавив хвост белому коту. Тот недовольно сощурился, но промолчал.

Что-то полыхнуло за передним окном. Корабль летел навстречу красноватым стенам, вырастающим над каменистой пустошью - стенам, будто возведённым из грубо слепленных комьев глины и присыпанных песком. Крепость, больше похожая на пологий холм с четыремя слегка отёсанными валунами по краям, казалась очень прочной и древней, как сама эта пустыня. Местами стены её оплыли, как склоны песчаных холмов, кое-где застыли странные потёки - словно камень когда-то расплавился и струился ручьями, но что-то его остудило. Огромные летучие мыши реяли над башнями, Кесса видела золотые жезлы в руках их всадников - яркими вспышками они указывали кораблю путь. За левым окном промелькнул колючий борт второго корабля и юркнул в чёрную нишу в теле одной из башен. Такая же ниша с тихим скрежетом открывалась перед носом корабля Ильюэ. Золотые борта на полпальца разминулись с двумя стенами толщиной в три локтя - и корабль задрожал всем корпусом и послушно лёг на каменный пол. Дверки распахнулись, в жаркий отсек потянуло прохладой.

- Шун! Прриятен вид его, и прриятен его холодный ветерр! - Уску неуклюже поднялся с пола и побрёл к двери, крыльями отмахиваясь от желающих поддержать его под лапы. Шёл он с трудом.

- Это Шун, великая крепость из легенды? - прошептала Речница, выбираясь из отсека вслед за котом. Ильюэ и его воины ждали у стены, уступив место у корабля служителям, собравшимся вокруг. Один из них остановился перед правителем и с почтением склонил голову.

- Повелитель вернулся с победой! Враги Шуна бессильны перед ним...

- Если бы, - нахмурился Ильюэ. - Что было этой ночью? Что тонакоатли видели на рассвете? Говори обо всём.

Оглушительный вой заставил Речницу подпрыгнуть на месте, а чуткого сегона - сложить уши и вцепиться в рукав куртки всеми когтями. Гулкий пульсирующий звук шёл от каждой стены, отражаясь и усиливаясь, и пробирал до костей - и служители, разом помрачнев, отхлынули от корабля.

- Небесный огонь! - вскрикнул тот, кто стоял перед правителем. Двое уже налегали на рукоятки, выступающие из стены, одна из грубо отёсанных плит пола с негромким скрежетом опустилась на полпальца. Ильюэ кивнул воинам и ступил на неё.

- Все вниз! - крикнул один из стражников. - Слово повелителя!