Долгое ожидание

Я встал. Он тоже вскочил и опять пожал мне руку, правда, не так крепко, как при встрече. Я перехватил его взгляд на телефон и сказал на прощанье:

— Вы умный человек и наверняка сообразите, что для вас же лучше никому не говорить о моем визите.

Он облизал губы.

— А если вас интересует, как развернутся события, читайте «Линкастл Ньюз».

В три тридцать я вернулся в Линкастл. Я поставил машину в гараж и прошел в дом. Венди не было, и не было признаков, что она возвращалась. Я позвонил на вокзал, и кто-то ответил, что мистер Хендерсон взял отгул с полудня. Нет, никто не знает, где его искать.

Потом я набрал телефон бара «Цирк». Там стоял невообразимый гвалт, и я еле объяснил, что мне нужен Алан Логан. В трубке заорали, что его нет и не было, и она запищала короткими гудками. Я позвонил в редакцию.

— Извините, но его нет.

— Не знаете, где мне найти его?

— Нет, мы сами ищем его весь день. Он не звонил. Может быть, вы сумеете разыскать его?

Мне чертовски не хотелось, чтобы на его работе знали, что он ще-то пьянствует, поэтому я ответил:

— Последний раз я видел его на месте происшествия в Сосновом Бору. Я звоню, потому что он должен был подготовить кое-какую информацию для меня. Он связывался с Нью-Йорком, с мистером Витменом.

— Да, письмо здесь, на его столе.

— Не могли бы вы прочитать мне его?

В трубке зашелестело.

— Я не знаю. Мы не…

— Все в порядке, это информация личного, а не служебного характера.

— Хорошо… — я услышал звук разрываемой бумаги, потом захрустел разворачиваемый листок. — Здесь немного, читаю: «Грейси Харлан и артистка Харлан одно и то же лицо». Подписано — «Вит».

— Спасибо, — сказал я и повесил трубку. Пустые места в цепочке постепенно заполнялись, а разрозненные факты наполнялись глубоким смыслом. Покрывало сползало с картины, но я должен был уже сейчас знать, что я увижу на холсте.

Я сбежал вниз, прошел в гараж и отправился в город на поиски недостающих частей складывающейся мозаики.

Все было как в первый раз. Приглушенно льющаяся из динамиков «Лунная соната», знакомое платье с кисточкой.

— Привет, Венера.

Ее глаза метнулись вверх и вниз по улице.

— Входи, мужчина!

Она произнесла это таким тоном, что я не стал рассусоливать и тут же юркнул в образовавшуюся щель, захлопнул за собой дверь и смотрел, как она запирает ее.

— Мальчики Серво. Они не забывают меня с тех пор как ты врезал ему. Приходят и уходят. Что ты делал, черт возьми?

— О, сразу не расскажешь. Где они сейчас?

— Не знаю. Ушли, но скоро вернутся. — Она взяла сигарету и вертела ее в руке. — Наведывалась и полиция. Нет, не наши, эти были из ФБР.

— Вот как?

— Город взбудоражен. — Она затянулась сигаретой и подошла к окну. Убедившись, что на улице никого нет, она поплотнее задернула шторы. — Я послала пару девочек, так сказать, на разведку. У них есть хорошие контакты с потенциальными источниками информации.

— Отлично. Выкладывай.

— Джордж Вильсон, Джони Макбрайд, кем бы ты ни был… Эти ребята из ФБР решили, что ты виновен во всем, что происходит в городе, что именно из-за тебя он превратился в рай для воротил игорного бизнеса. Ты финансировал операции Серво, а потом и сам решил откусить кусок пожирнее от этого золотого пирога. Ты вернулся в родимое гнездышко, потому что за пределами Линкастла у тебя не так хорошо шли дела. Они даже навесили на тебя ярлык с длинным научным названием, которое означает, что ты социально опасный тип — уже с тех пор, как вернулся с войны.

— Значит, по их мнению, я не маленький винтик, а большое колесо. — Я задумался. — Они хотят все повесить на меня, а Ленни Серво останется в стороне.

— У него имеется личная причина посчитаться с тобой. Но, кроме того, прошел слух, что ты требовал свою долю со всех его доходов, так что теперь он рад упрятать тебя за решетку и взять все в свои руки.

— Слухи, слухи… от кого-то они должны исходить.

Она кивнула.

— Ты засветился, как только прибыл в город.

— Да, детка. Как ни смешно, но в этих сплетнях есть доля истины. Однако стоит чуточку пораскинуть мозгами, и сразу становится видно, какова эта доля… и на чей счет следует ее записать.

— О чем ты?

— Если я стоял и стою за спиной Серво и меня потянут в суд, разве не логично предположить, что я отвалю ему половину вины — так же, как он отваливал мне половину доходов?

Она глубоко затянулась. Ее лицо потеряло настороженное выражение и стало пустым лицом манекена.

— Кто ты?

Я улыбнулся и оставил ее вопрос без ответа. Вместо этого я сказал:

— Помнишь, ты хотела найти одну фотографию? Ты не нашла ее?

Она молча встала и вышла из комнаты. Через несколько минут она появилась с помятым снимком, который, очевидно, долгое время валялся в куче других бумаг.

Лицо девушки, о которой мы говорили, было недавно обведено карандашом. Ее звали Харлан. На днях я видел ее более позднюю фотографию. Именно она работала официанткой в «ABC-Дина» и покончила самоубийством. Прежде чем приехать в Линкастл, она занималась вымогательством в Нью-Йорке и отсидела за это срок.

У меня появилась отличная мысль.

Я вернул фото Венере.

— Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим телефоном?

— Валяй.