Долгое прощание (сборник)

Его голос был нормальным, отчетливым, с интонацией усталой горечи.

—- Кто это Теджи? —терпеливо спросил Веррингер.

— Моя собеседница. Она сидит в верхнем углу.

Доктор взглянул наверх.

— Я вижу маленького паука,— сказал он.— Не устраивайте театра, мистер Эд! Мне это совсем не нужно.

— Тегенария даместика, обычный прыгающий паук, дорогой мой. Я люблю пауков. К ним так идут гавайские рубашки.

Веррингер облизал губы.

— У меня нет времени для глупостей, мистер Эд.

— Теджи не глупость.

Роджер с трудом повернул голову, словно она была очень тяжелая, и презрительно посмотрел на доктора.

— Теджи — это серьезно. Она ползет к вам. Если вы не обратите на нее внимания, она сделает ловкий бесшумный прыжок. Скоро она подползет достаточно близко и сделает последний прыжок. Она высасывает соки, доктор, полностью высасывает! Теджи не сожрет вас, она только высосет кровь и оставит одну кожу. Если вы намерены вечно носить эту рубашку, доктор, то, по-моему, это произойдет не очень скоро.

Веррингер откинулся на спинку кресла.

— Мне нужно получить пять тысяч долларов. Скоро ли это может произойти?

— Семьсот пятьдесят вы уже получили,— раздраженно заметил Роджер,— плюс все мои карманные деньги. Черт побери, сколько же стоит мое пребывание здесь?

— Я уже говорил вам, что мои цены повысились.

— Вы не говорили, что они поднялись на высоту Ма-унт Вильсона.

— Не спорьте со мной! — сказал доктор.— В вашем положении не стоит заниматься юмором. Кроме того, вы потеряли мое доверие.

— Не знаю, о чем вы говорите.

Веррингер медленно постучал пальцем по ручке кресла.

— Вы позвонили мне поздно ночью,— сказал он.— Вы были в отчаянии и заявили, что покончите с собой, если я не приеду. Я не хотел вами заниматься, и вы знаете почему. Я не имею права заниматься врачебной практикой в этом штате. Я вынужден был продать свое имение себе в убыток. Мне нужно заботиться об Эрле, а у него был тяжелый приступ. Я говорил вам, что это будет стоить кучу денег. Вы все равно настаивали, и тогда я приехал к вам. Я хочу получить пять тысяч.

— Я был слишком пьян и не совсем в себе,— ответил Роджер.— Никто не пошел бы на такую сделку.

— Кроме того,— медленно добавил Веррингер,— вы назвали своей жене мою фамилию. Вы рассказали ей, что я заберу вас.

На лице Роджера появилось удивление.

— Ничего подобного,— заявил он.— Я вообще не говорил с ней. Она спала.

— Значит, это было в другой раз. Сюда приезжал частный детектив и спрашивал о вас. Он не мог бы знать, куда ему ехать, если бы никто ничего не сказал. Я отделался от него, но он может снова приехать. Вы должны отправляться домой, мистер Эд. Но сначала я хочу получить свои пять тысяч.

— Вы не очень сообразительны, доктор. Если бы моя жена знала, где я, зачем бы ей понадобился детектив? Она могла бы приехать сама и захватить с собой слугу. Канди разложил бы вашего бэби на составные части, пока этот бэби раздумывал бы, в каком фильме ему сегодня играть главную роль.

— У вас злой язык, Эд. И злые мысли.

— Еще у меня есть злые пять тысяч долларов, доктор.

— Вы подпишете мне чек,— уверенно сказал Веррингер.— Сейчас же. Затем вы оденетесь, и Эрл отвезет вас домой.

— Чек? — улыбнулся Роджер.— Прекрасно. И как вы намерены получить по нему деньги?

Веррингер тихо рассмеялся.

— Вы хотите предупредить банк и приостановить выплату, мистер Эд? Но вы этого не сделаете, могу ручаться.

— Вы гнусный жирный мошенник! — воскликнул Роджер.

Веррингер покачал головой.

— Только в некоторых случаях. У меня сложная натура, как у большинства людей. Эрл отвезет вас домой.

— Нет! Когда я вижу этого парня, у меня мороз по коже пробегает,— сказал Роджер.

Веррингер тяжело поднялся на ноги и похлопал Роджера по плечу.

— Со мной Эрл совершенно ручной. У меня есть способ управляться с ним.

— Какой, к примеру? — спросил Эрл и появился в двери в своем ковбойском наряде.

Веррингер обернулся к нему и улыбнулся.

— Уберите от меня подальше этого полуидиота! — взмолился Роджер, впервые выказав страх.

Эрл положил руки на свой разукрашенный пояс. Лицо у него было мрачное и неподвижное, тихий свист вырывался сквозь зубы. Он медленно вошел в комнату.

— Вы не должны были этого говорить,— быстро сказал Веррингер и обратился к Эрлу: — Хорошо, Эрл, я сам позабочусь о мистере Эде. Я помогу ему одеться, а

ты пока пригони сюда машину, как можно ближе к двери. Мистер Эд очень слаб.

— И будет еще слабее,—проговорил Эрл свистящим голосом,— Прочь с дороги, ты, жирный пес!

— Ну, Эрл...

Веррингер схватил юношу за руку.

— ...ты ведь не хочешь попасть опять в Камарилло? Одно слово, и...

Больше он ничего не сказал. Эрл повернулся, выдернул руку, а правую поднял — в ней блеснул кастет. Кулак с кастетом обрушился на подбородок Веррингера. Он упал, словно пораженный выстрелом в сердце. Домик задрожал.

Я подбежал к двери и распахнул ее. Эрл повернулся, пригнувшись,, посмотрел на меня, но, видимо, не узнал. Издав какое-то бормотание, он бросился ко мне.

Я выхватил пистолет, он увидел его, но не испугался. Либо его собственные револьверы не были заряжены, либо он забыл про них, но парень решил действовать кастетом.