Долгожданная Премьера (СИ)

Увлекаясь устройством оружия, Лин все больше пропадает в интернете, музеях, посвященных самым разнообразным видам огнестрельного, какое только смогло создать человечество. Через месяц-другой девушка увлекается единоборствами, изучает боевые искусства и тренируется длинными вечерами в лесу, на небольшой опушке, куда проникает только свет одинокой луны, бликами падая на холодную землю. Ни друзей, ни подруг, ни семьи – одна, наедине с собой и этим миром, жестоко отнявшем у нее самое дорогое, что было в жизни – маму.

Каждую ночь перед сном Лин припадает у кровати, опираясь ободранными локтями на колкий плед, и молится. Молится и плачет, хотя не верит ни в Бога, ни в саму себя. Она и не представляла, что ее ждет.

End of Flashback

- ЛИН! – Сон Тиен перешла на крик, крепче сжимая в руках столовый прибор до белых костяшек. На щеках проступили первые слезы, и я увидела, как девушка чуть привстает из-за стола, все еще не сводя с меня глаз. И тут я по-настоящему напряглась.

Я смирно сидела за столом, лишь сильнее сжимая руки в кулак, чтобы не сорваться на бедную администраторшу. Девушка потеряла близких, возможно, даже, друзей или кого ближе, о чем я знать не могла наверняка, и сейчас находилась в шоковом состоянии. Странно, конечно, что прошел уже целый месяц, и я до сих пор не умерла от ножа в горле. Достаточно лишь вспомнить, что когда я только приехала назад, она даже виду не подавала о своей скрытой ненависти ко мне. Удивительно, порой, как стремительно меняются люди, но ведь она была права – это моих рук дело…

Внезапно с места сорвался Намджун, сидевший рядом с Тиен все это время, и словно рефлекторно заломил ее руки за спину, заставляя девушку уронить прибор на пол. Все лишь ошеломленно наблюдали за происходящим, медленно пережевывая остатки пищи.

- Что здесь, черт возьми, происходит? – прошептал Чимин, залпом опустошив стакан с горячим чаем.

- Эта сука… Из-за нее, все из-за нее! – Тиен не вырывалась, но злобно шипела в мою сторону, словно пытаясь запугать.

Но меня так просто не взять, но и выслушивать оскорбления в свой адрес мало кому хочется, поэтому я молча встала и вышла из обеденной комнаты. Боль? Обида? Злость? Казалось, что я не чувствовала в тот момент ровным счетом ничего, а потому даже не вспомнила, как очутилась в тренировочном зале. Очевидно, ноги сами привели меня сюда. Оглядев пустое помещение, я протяжно выдохнула от накопившегося напряжения – тихое эхо разошлось по помещению, и болезненная тоска вновь заполнила сердце. Я тихо села у стены, положив руки на ноги, согнутые в коленях. И только слегка запылившееся зеркало отражало мою пустоту.

******

Не помню, сколько просидела в зале, прежде чем отключиться. Я мало сплю, поэтому неудивительно, что уборщица нашла меня одну на холодном полу. Женщина легонько толкнула меня в плечо, отчего разряд боли мгновенно разошелся по телу, настраивая мозг на скорейшее пробуждение.

Опять боль… Она словно ночной кошмар, словно неведомая, глубокая сила, сжимает и смеется, так громко и по-настоящему дьявольски. Она будто живая: ей нравится видеть, как я страдаю, как немые стоны сдавливают горло, заставляя влажные капли проступить на глаза. И снова разрывает изнутри, дерет кожу, и хохочет, еще громче, звонче, отдаваясь болезненным эхо в голове. «Что тебе нужно?», - ты кричишь, но не находишь ответов. Она высасывает из тебя кровь, и ты ослабеваешь, забываешь, кто ты и что. Боль. Четыре буквы, и новый взрыв горячей, обжигающей лавы щекочет кожу, оставляет ожоги. Сможешь ли ты смириться с ней? Укротить эту строптивую стерву, что мешает спать по ночам?!

Дверь со скрипом закрывается вслед за вышедшей из зала уборщицей. Я подошла к зеркалу и вновь вгляделась в свое лицо, изучила тело: шрамы, порезы, еще и бинт, окропленный кровавыми пятнами, на плече. Я приподняла футболку и еще раз взглянула на живот, стараясь не углубляться в детские воспоминания. Внезапно в отражении показался мужской силуэт.

- Откуда у тебя эти шрамы? – любопытный Чонгук решил наведаться в зал в одиночку. – Уже вечер: ты была здесь все это время?

- Слишком много вопросов, Чон Чонгук, - я тихо вздохнула, опуская ткань футболки. Каким бы другом он мне не был, к таким потрясениям моего прошлого он явно не готов.

Я тоже не была готова.

- Лин, - парень взял меня за руку, и я почувствовала, как чужое тепло расходится по телу, передаваясь теплыми мурашками по коже. – Ты можешь рассказать мне, правда.

Он стоял передо мной, в белой футболке и светлых рваных джинсах, со слегка растрепанной челкой, улыбался так невинно и так робко, словно маленький мальчик, только-только познающий таинства влюбленности в одноклассницу с косичками. Мне, правда, хотелось излить кому-то душу, все рассказать, как на духу, выпалить и, наконец, рассыпаться на мелкие осколки, что царапали изнутри, каждый день. Но не Чонгуку, нет…

- Не заставляй меня, прошу, - я попыталась отстраниться и вытянуть руку из хватки Чонгука, но он не позволил этого сделать, все так же крепко сплетая наши пальцы.