Доля дьявола (ЛП)

Направляясь дальше по тротуару в жару, он пытался вспомнить, на какой стороне оставил роллс…

Пронзительный гудок заставил его повернуть голову, и он запрыгнул обратно на бордюр, когда перед ним притормозило «Вольво».

«О, точно, — подумал он. — Зеленый включился для встречного движения».

Он бы, конечно, заметил машины, если бы был в другом состоянии и обращал бы внимание на движение.

Когда противоположный берег был чист, он попробовал снова перейти на другую сторону, решив получше сосредоточиться на дороге. Да. Он подумал о Лиззи, засунул руку в карман пиджака, доставал мобильный телефон. Он нахмурился, увидев пропущенный звонок и светившееся уведомление на экране голосовой почты. Этот номер был ему не знаком, и код был за пределами штата.

Он попытался дозвониться Лиззи, но она не брала трубку, поэтому Лейн оставил ей сообщение, что он едет домой. А потом он нажал на неизвестный номер, от кого бы он ни был.

— Привет?

Ответил женский голос, со своеобразным акцентом, который присущ только Югу, и Лейн отругал себя, что сначала не прослушал ее чертовое голосовое сообщение.

— Вы позвонили по моему номеру и оставили сообщение? — Он не стал называть свое имя. Если человек ошибся номером, ему не стоило открывать свою личность. — Примерно полчаса назад?

— О, спасибо, мистер Болдвейн. Спасибо, что перезвонили мне. Я не хотела вас беспокоить, но вы сказали, что я могу вам позвонить, если мне понадобится помощь.

— Простите, кто вы?

— Шелби Лэндис. Из конюшен Red&Black, если помните?

Лейн снова остановился, сжав трубку.

— Да, я помню тебя. Конечно. Все в порядке?

Наступила пауза.

— Мне очень нужно с вами встретится. Наедине. Это насчет Эдварда.

— Хорошо, — медленно произнес он. — Я буду рад с тобой увидеться, но можешь мне хотя бы намекнуть, по какому вопросу.

— Мне необходимо вам кое-что показать. Сейчас же.

— Хорошо, я приеду к тебе. Ты на конюшне?

— Да, сэр. Я буду убирать конюшню В.

— Я в центре города, поэтому дорога к тебе займет некоторое время. Никуда не уходи, пока я не приеду.

— Я живу над конюшнями. Я никуда не уйду.

Лейн побежал, несмотря на то, что дневное солнце палило невероятно и влажность была адской, как в лесу после дождя. Когда он добрался до «Фантома», он весь вспотел, хотя в беге на сто ярдов снял пиджак, поэтому как только он завел двигатель, включил кондиционер.

Поездка на ферму Red&Black заняла у него почти сорок пять минут из-за бензовоза, который сложился вдвое на Паттерсон-Паркуэй, а потом и трех тракторов, которые не давали ему их объехать на сельской дороге. Наконец, он взял вправо между двумя каменными колоннами и стал подниматься на холм, направляясь вглубь фермы.

По обе стороны извилистой дороги, пятиреечная изгородь была окрашена в коричневый, соединяясь с огромным пространством заливных лугов, травы, которых по народным поверьям имели синеватый оттенок, благодаря содержанию в почве известняка. Красивые чистокровные коричневые и черные лошади подняли элегантные головы, когда он проезжал мимо, а пара лошадей, проявившая к нему повышенный интерес, скакала рядом с роллс-ройсом, их гривы развивались, хвосты высоко вздымались.

При подъеме наверх асфальтированная дорога превратилась в мелкий гравий, он снизил скорость, не желая поцарапать машину. Перед ним появился ряд конюшен, сараев и хозяйственных построек, а также коттедж сторожа, все вокруг несмотря на возраст фермы было ухожено с любовью, это было простым напоминанием о том, что лошадиные скачки в Кентукки были неистовыми, но по-старинке и по-джентльменски увлекательными.

Или, по крайней мере, так было во времена дедушки Лэйна. И семья Брэдфордов славилась тем, что ценила и поддерживала традиции прошлого.

Лейн припарковался перед тремя конюшнями, выйдя из машины, он почувствовал запах свежескошенной травы и свежей краски. Конечно, как только он приблизился к открытым дверям конюшни, он увидел косилку, жужжащую на пастбище не далеко от него, а вокруг была натянута предупредительная лента, через которую он легко перешагнул, свежая красная краска поблескивала на солнце на досках.

Внутри воздух был прохладным, и ему пришлось пару раз моргнуть, чтобы привыкнуть к более тусклому освещению. Несколько кобыл заржали при его появлении, покачивая головами в своих стойлах, это привлекло внимание других лошадей, послышался хор ржания, подергивания ушей, фырканья и кивания мордами, а также перебирания копыт, они явно объявляли о своем присутствии.

— Шелби? — Крикнул он, идя по широкому проходу.

Он прекрасно понимал, что если ты мало знаешь о лошадях, то не стоит ни до одной дотрагиваться, и он еще раз убедился в этом, как только подошел к огромному черному жеребцу, у которого единственного в этой конюшне, почти до конца была закрыта верхняя часть двери. И что ты думаешь, ублюдок оскалил зубы через решетку, явно не сказав «привет, как дела?».

Больше походило на «Привет-как-насчет-того, — чтобы-я-съел-твою-башку?»