Доля казачья

— За целый ряд подвигов, что совершил Василий Бодров, за весь период сплава хотел я его наградить. Но нет у меня с собой ни орденов, ни медалей. А бумаги наградные — долгий у них путь, и порою бесславный! Это такая волокита мне потом будет, по всем инстанциям его наградные документы искать. И, в конечном итоге, не найти их, при всём нашем чиновничьем беспорядке. Что позорить себя и героя нашего перед станичниками и всем честным народом, я не хочу!

Поэтому я и решил сам наградить его. Ведь все наши казаки хорошо помнят, как победил он в честном бою разведчика, мнимого корейца Кима.

Тогда вместе с ним в плен к нам и попала его касса с большой суммой золотых и других денег. Все они были посчитаны и описаны, а затем переданы в нашу общую казну.

Вот оттуда я и хочу взять определённую сумму денег для награды герою, ведь это он их добыл и как бы это его законный трофей.

И он, как всякий казак, имеет на то право, получить свою награду с отданного в казну трофея.

А я, как ваш начальник, тоже имею право за ваши заслуги наградить любого из вас определённой суммой денег. Есть у меня такие полномочия от вышестоящих казачьих руководителей. Так испокон веков было у казаков, так и дальше будет. Поэтому, я предлагаю наградить Василия суммой денег в сто рублей золотом.

Зависла полнейшая гнетущая тишина в, казалось бы, разряженном воздухе. А затем, как избавление грянул желанный гул, предвестник грома.

— Да-а-а!

Такая сумма по тем временам считалась целым состоянием, можно было всё хозяйство на неё купить.

— Да-а-а!

Но оправились казаки от шока, и воздух содрогнулся от их дружного возгласа, грянувшего, как гром!

— Любо атаман! Любо!

Полетели в воздух лохматые казацкие шапки, а затем и сам виновник торжества запарил в воздухе.

— Любо! Любо! Любо!

Затем поклонился Василий Бодров всему честному народу на все четыре стороны.

— И мне любо! Любо казаки! Огромное тебе спасибо, атаман, за столь ценную для казака награду.

Если бы не ты, то я своего геройства и не заметил бы. Это вся моя жизнь!

Я рад служить своему Отечеству, и не для награды это делаю. Но и отказаться от заслуженной награды я не могу, обидятся казаки. И семья обидится: так не делается!

Два ведра водки с меня добрым казакам за мой счёт, слава им!

Нацедили казаки из казённой бочки водку в вёдра. По полному ковшу преподнесли Василию и Валерию Борисовичу Семихватову.

— Испейте, добрые люди, за ум, за совесть, и казачью доблесть!

И мы, глядя на вас, тоже будем полниться, как эта чаша добром и совестью. Ох, и сладкая чара будет!

И пошли гулять ковшики по кругу, по цепким и сильным казацким рукам. А жёны их только развели руками. Ничего не поделаешь, и им надо развеяться, иначе и жить не стоит!

— И нам любо!

Всего шестнадцать семей осталось обживать новое место с отцом Никодимом и Василием Бодровым. Были здесь и Шохиревы. И ещё другие славные фамилии: Кузнецовы, Усовы, Димовы, Астафьевы. Все славные!

Заканчивалась весна и отрадно было людям снова прикоснуться к земле. Как никак, казак без земли себе жизни не представляет. Он цену ей с самого рождения знает. Она дороже ему всяких денег.

Когда прощались казаки с отцом Никодимом, то с уважительной улыбкой на лице всё же спросили его.

— Что же ты, батюшка, всех нас не перекалечил в пьяных единоборствах наших. При твоем мастерстве тебе это ничего не стоило бы. А ты столько шишек и обид от нас терпел, что только диву даёмся твоей жалости к нам. И ты всегда один нам противостоял, один.

Задумался и сам герой. Круто судьба обошлась с ним, мигом вознесла его!

— Я казак и не более вас грешен бываю. Потому-то всё вам и прощаю, дети мои!

Пригодилась моя сноровка в нужное время и в знатном месте, а не в пьяной драке.

Там было, где себя показать и что показать и вы всё видели, всё моё умение.

И вы простите меня, казаки, за мою необузданную дерзость и страстную любовь к жизни, а жить очень хочется. Не убить человека — эта самая великая победа над собой. Это великая победа! И я рад ей!

Уплыли казаки на плотах и дощаниках дальше вниз по Амуру, чтобы там новые места заселять и станицами от врага укрепляться. Более мудрых слов на прощанье ни у кого не нашлось, и только казацкие папахи замелькали в воздухе да цветастые женские платки.

Работали казаки с рассвета и дотемна, корчевали лесистые рёлки и поднимали целину.

С коровами и с лошадями возились подростки и женщины. Торопились переселенцы обжиться на новом месте до наступления морозов. И никого не надо было подгонять в этом деле — зима шуток не любит и все это прекрасно понимали. Время дорого!

Однако и про службу не приходилось забывать — граница рядом. И хунхузы могут нагрянуть с той стороны, могут и покруче вражины.

И приходилось казакам на ночь выставлять часовых. Да ещё и не одного и не два, а целую смену. Тяжело людям было, и жаловаться некому часовым.

А если проспишь ворога, то всем крышка будет — за всех он в ответе. Ему не один человек свою жизнь вверил.

Но однажды случилось невероятное дело — тихо исчез часовой.