Долина

Тут Лесник первый очнулся и достал кинокамеру.

– Такая красота, – бормотал он – но интересно, что получится.

Через некоторое время Высокий пробормотал:

– Ох, сидел бы тут вечно, да надо дело делать. Значит, так. Давайте попробуем сегодня метров пятьдесят пройти вниз. Посмотрим, каково это. Пойдем не по самому дну расщелины. Там мягкая почва, какой-то ручеек хиленький, и все травой поросло. Правее ручья, видите, эта бульба нависает, неудобно вдоль нее будет идти.

Бульбой он назвал громадный, метров сорок-пятьдесят высотой, каменный выступ.

– Потом как-нибудь слазаем на нее. А вот на нашей стороне, слева от ручья, похоже, идет поросший травой не очень крутой каменный склон. Там и будем навешивать перила. Вдоль них и проложим тропочку, чтоб ходить было в дальнейшем удобно.

Следующий час прошел в попытках найти правильную тактику спуска сквозь заросли, прежде всего, правильную прокладку пути по склону, и часам к двум упомянутую тактику вроде нащупали. Первые метров шестьдесят веревочных перил были навешены. На маленьком привале Ледокол торжественно указал на следы прохождения каких-то животных.

– Значит, мы правильно идем!

– А может, это тот самый прошлогодний козленок?

– Он сейчас уже, небось, не козленок, а горный козел!

– Это волшебный крылатый козел Гиркус, римский побратим эллинского Пегаса, – вдруг заговорил Крис театральным голосом. – Cлужит послом по особым поручениям… э-э… при Юноне и Диане.

– Скорее, не послом, а козлом по особым поручениям, – вставил Ледокол.

– Ну, Пегас – это, кажется, что-то по искусству, а вот этот Гиркус по каким таким особым поручениям? – иронически заинтересовался Солдат.

– Ну, разное, там… по лечебной физкультуре, например, – ответил Крис несколько туманно.

– Это с кем он там, с Дианой лечебной физкультурой занимается? Ну-ну, – ухмыльнулся Солдат.

– Ну вот, опять они все опошлят, – засмеялся Крис.

– А что ж тут пошлого? – подхватил шутку Криса Лесник. – Богиня охоты, носится по лесам целыми днями, наверняка у нее есть сопутствующие профзаболевания. А тут как раз и волшебный козел с полезной гимнастикой. И вообще, Козел – это звучит гордо! Вы только послушайте – Гиркус!

Народ веселился: Крис в своем репертуаре!

– Не, парни, а вы чуете, какие ароматы? Просто как оранжерея в Ботаническом саду. С ума сойти можно! – говорил Лесник. – Вы только посмотрите. Хвойные все тут, и сосна, пихта, лиственница, елок еще, правда, не видел. И можжевельника.

– Точно, – добавлял Ледокол. – И здесь не только альпийские… А вот я чую и можжевельник. О, а вот и снова рододендрон, кстати!

Возвращались в базовый лагерь еще засветло, в прекрасном настроении. Лесник, проходя по Козленку, все время распевал что-то вроде: «Родо-додо-додо-дендрон, родо-дендрон, дродо-до», но это никого не раздражало, а только веселило.

В лагере Маркони доложил, что связь здесь по-прежнему очень неустойчива, большие помехи. С группой Саныча удалось связаться только два раза, на одну минуту и на тридцать секунд.

– Это бывает в горах, особенно когда поблизости какие-то большие рудные месторождения залегают. Но я понял, что они двигаются по графику. Ну, еще пока и прохождение радиоволн нестабильно. Может, завтра лучше будет.

– Нам надо будет завтра попробовать связаться с тобой из Козленка и из Долины, – сказал Высокий.

* * *

КСС. У вечернего костра прошло совещание. На следующий день был назначен спуск в Долину.

Пришли!

Утром вышли: Высокий, Крис, Ледокол, Солдат, Лесник, Фома.

Несмотря на крутизну склона, и густую траву, и кустарник, спуск вниз шел удачно. Через каждые метров двадцать-тридцать старались найти опорные площадки, с учетом дальнейшего использования этого пути. Между ними навешивались перила.

Ущелье расширялось, появились группы лиственных деревьев – буки, дубы. Слышались детски-восторженные крики:

– Ой, вот и шелковица!

– Абрикос! Почти созрели уже…

– Дикий миндаль!

– Яблоня! Яблочки кисленькие, но приятные!

* * *

Пейзаж быстро менялся на равнинный, вскоре невдалеке внизу сверкнула река. Сверкающий поток метров двадцати шириной быстро двигался перед ними слева направо, создавая водовороты и воронки. Высокий послал народ в разведку.

Вверх по течению виднелись симпатичные лужайки, покрытые цветами, за ними смешанный лес. Места для лагеря там, видимо, значительно больше.

– Вода-то, вода какая чистая!

– Ребята, ребята, сюда! – раздался радостный голос Фомы.

Часть опушки вдавалась в лесной массив как бы заливом, и эта поляна, шириной метров шестьдесят примерно, вся была покрыта земляникой. Спелой, крупной, красной-прекрасной, совершенно роскошной ягодой!

– Господи, ну ведь бывает же такое чудо на свете!

Уже было четыре. Надо было ставить лагерь, и народ вопросительно посмотрел на Высокого.

– Командир, что скажешь?

Высокий был высок не только ростом и знал, что иногда можно нарушать все правила. Надо только хорошо понимать, когда бывает это «иногда».

– Ну, ладно. Пятнадцать минут даю. Не больше! Ну, прямо, как маленькие…