Долина белых ягнят

— Посоветуемся с членами пленума. Некоторые настаивают вернуть в первую очередь машинно-тракторный парк, чтобы вовремя управиться с озимым севом… Соберемся не в Нальчике, нет, в колхозном клубе, подальше от линии фронта… Соседи? Звонил хозяин из Дагестана… В битву вовлечены все… Осетины Эльхотовские ворота заперли напрочь. Немцы и тараном не смогут взять. Еще бы — осетин питает Военно-Грузинская дорога…

Кулов набросал несколько слов в своем блокноте, вырвал листок и протянул Ирине:

— Напечатайте на машинке.

Ирина вышла из кабинета.

— Принимайте отряд. Действуйте так же дерзко, смело и находчиво, как в степях Калмыкии. Будут вопросы — ко мне. Звоните, пишите. Может быть, Бештоев и не придет в восторг от вашего назначения. Ничего. Он коммунист. Поймет. При случае и я заеду. Кстати, не все у него в порядке. Есть жалобы. Все на месте узнаете. Наведите порядок, превратите отряд в железный батальон. А то они там больше охотой на туров занимаются. Бештоев занят гражданскими делами, поставляет продукты строителям дороги, заготовляет корма, а боевой подготовкой у него занимается бывший завзаготбазой Азрет Кучменов. Военспец называется. Военное дело берите в свои руки. В Чопракском районе у нас огромное количество скота. Надо ущелье превратить в неприступную крепость, чтобы сберечь скот. Построим «окно в небо» — скот перегоним в Сванетию. А ущелье все равно превратим в неприступную крепость. Без опытных командиров с этой задачей нам не справиться…

Ирина принесла записку на подпись.

В приемной Локотош задержался на минуту, чтобы поговорить с Ириной. Ему хотелось узнать, скоро ли вернется Апчара и как добраться до Машуко. Он обязательно должен заехать к Хабибе. Это его долг перед Альбияном. С какой радостью Ирина сама пошла бы с Локотошем. Но телефоны приковали ее к себе.

— А на чем вы поедете в Чопракское ущелье? — В дверях показался Кулов.

Капитан растерялся.

— Доберусь как-нибудь…

— Почему как-нибудь? Командир должен прибыть в часть достойным образом. А то пришел капитан пешком, усталый, голодный… Авторитета не будет. Ирина, спустись с капитаном вниз, скажи шоферу, пусть довезет Локотоша до Чопракского райцентра.

— Стоит ли, Зулькарней Увжукович?

— Стоит. Очень стоит. Для Бештоева это имеет значение. Он скорей поверит моей машине, чем записке.

Через несколько минут капитан Локотош мчался на лимузине в сторону ущелья.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ЧОПРАКСКИЙ ГАРНИЗОН

— Ла-иллах-ил — аллах! Откуда? С приветом от Гитлера? — Якуб Бештоев чуть не умер от изумления, когда из машины Кулова вышел не сам хозяин, как можно было бы ожидать, а человек, которого он давно похоронил. — Отыскал все-таки нас?! Каким это образом? На легковой прикатил, а по знакам вроде не генерал.

— Какой генерал! Не до жиру, быть бы живу…

— Из плена?!

— Да нет, пронесло.

— Ну давай, давай, гостем будешь. Надолго?

— Я не в гости, а по делу и насовсем.

Как бы в подтверждение слов капитана подошел шофер и обратился по-военному:

— Товарищ капитан, разрешите ехать…

— Да, пожалуйста. Спасибо. Передайте сердечную благодарность товарищу Кулову. Доложите: все в порядке. Через несколько дней напишу ему докладную. А может быть, приеду сам. Только вот осмотрюсь. — Локотош говорил все это больше для Бештоева, чем для шофера.

О прибытии нового командира узнали все. Первым пришел Азрет Кучменов, медлительный, нескладный человек. Таких людей называют «барашкоедами». И правда, в его животе, обтянутом широким армейским поясом, переваривалось немало баранов. Заведуя заготбазой, он мог не искать себе другой пищи. Его база всегда находилась в горах, вдалеке от людей, и это наложило отпечаток на характер Азрета Кучменова. Стал он человеком необщительным, тугодумом, на собраниях, куда его иногда приглашали, быстро засыпал и даже храпел. Никто не зарился на его отшельничье место, никому не хотелось жить в глухом ущелье. Азрету, напротив, не хотелось находиться на виду у людей. Причина тому крылась не в любви заведующего заготбазой к свежему горному воздуху или к животным, но в том, что под одной крышей Азрет держал двух жен. Боялся огласки, боялся, как бы не исключили за многоженство из партии.

Теперь Азрет был заместителем Якуба Бештоева по строевой части.

— Познакомься, это капитан Локотош, с этого часа командир отряда, — сказал Бештоев, когда Азрет протиснулся в комнату и сделал жест, будто он отмахивается от мух, хотя сам-то считал, что отдал честь по уставу.

— Вот хорошо-то, — искренне обрадовался Азрет. — Наконец-то настоящий командир! А то из заготовителя баранов какой строевик? Никогда в армии не служил…

Если бы Азрет сказал: «Всю жизнь служу в армии», капитан все равно не поверил бы. Не было в нем ничего военного. Армейское снаряжение лежало на заготовителе, как старая сбруя на жеребой кобыле. А серебряные шпоры только мешали ему ходить. Их изящный звон словно издевался над его неуклюжестью.