Долина Безмолвных Великанов

На сей раз маленький револьвер черным зрачком дула смотрел прямо в грудь Пелли. Полуулыбка исчезла с девичьих губ. Глаза ее сверкали яростным блеском. Слегка наклонившись в сторону Пелли, она, учащенно дыша, повторила приказание. Голос ее частично потонул во внезапном ударе грома, но Пелли понял. Он видел, как губы ее произносят слова, и наполовину услыхал их:

— Откройте дверь, или я убью вас!

Больше он не колебался. Ключ заскрежетал в замке, и Кент сам распахнул дверь камеры, одним прыжком очутившись снаружи. Он достаточно быстро сориентировался в ситуации и приступил к действию.

Поразительная дерзость авантюры, то, как талантливо и умно была разыграна сцена испуга, вынудившая охранников столпиться у двери камеры, ошеломляющая решительность и ловкость девушки в обращении с маленьким черным револьвером — все это словно воспламенило каждую каплю крови в его жилах. Стоило ему оказаться вне камеры, как он вновь превратился в прежнего Джима Кента, отчаянного бойца. Он выдернул автоматический пистолет из кобуры Картера и, держа под прицелом Пелли и специального агента, обезоружил обоих. Сзади послышался невозмутимый и торжествующий голос Маретт:

— Заприте их в камере, мистер Кент!

Кент не обернулся, но сделал недвусмысленный жест пистолетом, и Пелли со специальным агентом, пятясь, шагнули за решетку. Картер не шевелился. Он смотрел прямо в лицо девушки, державшей его под прицелом своего маленького черного револьвера. Пелли и раненый констебль не могли видеть того, что губы Картера складываются в странную, загадочную улыбку. Глаза его встретились с глазами Кента, и молчаливое выражение дружеской поддержки — или, во всяком случае, нечто весьма похожее на это — промелькнуло в его взгляде. Картер был рад! Кент с трудом сдержал желание пожать ему руку, но вместо этого он втолкнул его в камеру, запер замок и с ключом в руке обернулся к Маретт Рэдиссон. Глаза девушки победно сияли. Никогда еще не Приходилось Кенту видеть ни таких великолепных задорных глаз, ни легкости и быстроты, с которыми она, точно птичка, повернулась и бросилась бежать к выходу, увлекая его за собой.

Кент отставал от нее лишь на шаг, когда они пробегали мимо служебного кабинета Кедсти. Девушка первой достигла наружной двери и распахнула ее. За дверью царил чернильный мрак. Проливной дождь холодными струями хлестал им прямо в лицо. Кент заметил, что девушка не накинула на голову капюшон плаща, когда выскочила из здания полиции. Захлопывая за собой дверь, Кент почувствовал, как девушка схватила его за плечо; рука ее, скользнув по рукаву его куртки вниз, отыскала его ладонь. Мокрые и холодные пальцы изо всех сил стиснули его руку.

Кент не задавал вопросов, молча стоя рядом с Маретт в беспросветном хаосе разбушевавшейся грозы. Пронзившая темноту вспышка молнии на мгновение осветила девушку, ее непокрытую голову, склоненную под порывами ветра. Затем раздался удар грома, который потряс землю у них под ногами, и пальцы девушки еще крепче вцепились в его ладонь. В громовом раскате он услышал ее голос, не то иронический, не то испуганный:

— Я… я так боюсь грозы!

Хохот Кента перекрыл шум дождя — искренний, веселый смех от души. У него вдруг возникло безумное желание тут же остановиться, схватить девушку в объятия и дальше понести ее на руках. Он едва сдерживался, чтобы в диком восторге не закричать во весь голос на всю округу. Не она ли несколько минут назад рисковала всем, выступая против трех храбрейших мужчин, когда-либо состоявших на службе защиты Закона, и даже подстрелила одного из них? Он попытался что-то сказать, но Маретт ускорила шаги, почти бегом продвигаясь сквозь тьму и сумятицу бури.

Она вела Кента не в сторону реки, а к лесу, расположенному за домом Кедсти. В окружавшем ее мокром и непроглядном мраке она ни разу не запнулась и не сбилась с пути. В крепком и уверенном пожатии ее пальцев было что-то повелевающее и властное, хотя они и сжимались непроизвольно при каждом раскате грома. Все это привело Кента к убеждению, что у девушки нет колебаний относительно конечного пункта их маршрута. Молния всякий раз на мгновение выхватывала из мрака ее стройную фигуру, упрямо противостоящую ветру и дождю, ее мокрую непокрытую голову, тонкие черты бледного лица. Кент не упускал ни одного из этих мгновений, чтобы еще раз полюбоваться ею.

Само ее присутствие, а не мысль об удачном побеге, приводило его в необычное возбуждение. Она была здесь, рядом с ним. Рука ее крепко сжимала его ладонь. Вспышки молнии время от времени позволяли ему видеть ее. Он ощущал прикосновение ее плеч, ее рук, ее тела, когда они в темноте сталкивались друг с другом. До сих пор девушка являлась к нему в мечтах, он постоянно думал о ней. И вдруг неожиданно она стала реальностью, как бы неотделимой частью его самого! Ошеломляющее сознание этого и ликующий восторг при мысли, что в самый последний момент именно она пришла к нему, спасла его, рискуя собой, и сейчас ведет к свободе сквозь грохот и завывания бури, подавили все остальные чувства в его душе.