Долина дикарей

В первый момент она даже вскрикнула от неожиданности и еще оттого, что, схватившись за веревку, ей пришлось расстаться со скалой, и она повисла над весьма внушительной пропастью. С такого расстояния врезаться в воду было, пожалуй, смертельно.

Веревка раскачивалась довольно сильно. Гизелла посмотрела вверх, но из-за раскачиваний никак не могла рассмотреть, кто ее тащит. А что если это не друзья, а враги? Или на самом деле это не веревка, а щупальце какого-нибудь плотоядного животного? И человеческие крики были всего лишь уловкой? Но нет! В мире под солнцем такого не бывает.

Гизелла продолжала всматриваться. И увидела руки и лица. Людей было четверо. Безбородые юноши с кожей цвета старого пергамента. Через несколько мгновений руки уже вытягивали ее наверх, несколько грубо, на взгляд принцессы, помогая перебраться через поросший жесткой травой край колодца.

— О; да ты совсем голая! — завопили юноши. — Что ты там делала?

Ноги Гизеллы подкосились, и она без сил опустилась на землю, покрытую жухлой травой, прикрывшись обеими руками, как могла, но сразу же заявила:

— Хватит вопить, а лучше помогите моему другу!

— А теперь мы твои друзья! — со смехом заявили юноши, но все же снова бросили веревку вниз, и на этот раз улов был гораздо более тяжелым. К тому же, не слишком дружелюбным и разговорчивым, как выяснилось, когда они вытянули его наружу.

Конан оттолкнул юношей, пытавшихся помочь ему перелезть через край колодца, быстро подошел к принцессе и склонился над ней.

— Гизелла, ты в порядке? — спросил он. Потом обернулся к юношам: — Что вы стоите, как истуканы? Дали бы девушке, чем прикрыться.

Честно говоря, одеты юноши были весьма бедно, в какие-то не слишком чистые лохмотья неопределенного цвета, приобретенного, как подозревал Конан, исключительно от грязи различного происхождения. Один из юношей сразу же отозвался на призыв киммерийца, сорвав с себя дырявую накидку, и протянул ее Гизелле. Конан взял накидку и прикрыл ею плечи дрожавшей принцессы.

— Ну, запах от этих лохмотьев не особо изысканный, но это все же лучше, чем ничего, — сказал он.

Гизелла кивнула и поплотнее закуталась в накидку.

— Где мы? — спросил Конан.

— В Долине ветров, — не без гордости сообщил наполовину обнажившийся юноша. Вид у него был, как у постоянно недоедающего человека. Ветра в этой долине действительно были в изобилии, это чувствовалось, но вот с едой было явно хуже.

— Далеко до Шадизара? — спросила принцесса.

— Шадизара? — удивленно переспросил юноша, переглянувшись с товарищами. Они тоже, как и он, выглядели пораженными.

— Ну, да, — сказала Гизелла. — Я что, задаю глупый вопрос?

Юноши замялись.

— Да мы точно не знаем, — сказал владелец накидки, которая сейчас немного согревала Гизеллу. — Мы там никогда не были, и оттуда к нам никто не приезжал. Мы, честно говоря, вообще не знаем, существует ли Шадизар…

Гизелла возмущенно вскочила.

— Шадизар существует! — громко воскликнула она. — Я — шадизарская принцесса! — Она дернула плечами так сильно и резко, что драная накидка соскользнула, и пришлось ловить ее на уровне груди.

Юноши смущенно заулыбались, будто не верили, но боялись обидеть недоверием. Конан твердо заявил:

— Она действительно шадизарская принцесса! И кто этому не верит, будет иметь дело со мной!

Рядом с ним юноши из Долины ветров выглядели, как овцы рядом с быком. Они в замешательстве переминались с ноги на ногу, не зная, куда деваться от испепеляющего гневного взгляда Конана.

Гизелла почувствовала, что пора разрядить обстановку. Она кокетливо поправила край накидки и, улыбнувшись, сказала;

— Ну, порой, я и сама сомневаюсь, что я принцесса. Да и Шадизар — действительно ли он существует? А может быть все дело лишь в человеческом воображении, которое создало его из ядовитых испарений, возвело здания из тумана и вымостило улицы забытыми снами? Кто знает наверняка? Вот и вы, господа горцы, сомневаетесь в моей реальности. А что если я вам только снюсь?

Юноши раскрыли рты и забыли их закрыть, даже когда Гизелла закончила говорить. Слова принцессы были для них столь новы и необычны, что они впали в подобие ступора.

— Эй! — сказала Гизелла, шагнув к юношам. — Я хочу есть!

— Да, да, — наперебой загомонили горцы. — Гость выше хозяина. Гость лучше хозяина. Гостеприимство — величайшая добродетель.

Гизелла посмотрела на Конана. Киммериец ухмылялся. Загадочные слова принцессы нисколько на него не подействовали, словно он уже много раз слышал подобное и относился к этому просто как к разновидности легкой болтовни.

Юноши засуетились, похватали с земли мешки с лямками, наполненные чем-то достаточно мягким, чтобы принимать различную форму, но при этом весьма тяжелым, и направились прочь.

— Идемте, идемте, — позвали они. — Мы возвращаемся в Долину ветров!

— Следом за тобой, принцесса, — сказал Конан, притворно учтиво поклонившись.

Лес по краям тропинки, по которой они двинулись друг за другом, был низкорослым, с высокой травой и непролазным кустарником. Среди ветвей щебетали невидимые птицы.