Долина Граумарк. Темные времена

— Наверняка в детстве ты была хорошим генералом, — прошептала ей на ухо Ода, когда все остальные полурослики, ошалев от окриков, вняли зову Рубинии и приготовились выступать.

Рубиния гуськом повела остальных к ущелью. В процессии дуболистян царило напряженное молчание. Полурослик чувствовала, что они с удовольствием восстали бы против ее указаний, но, судя по всему, не видели альтернативы.

Когда Рубиния последний раз совала нос в ущелье Вздохов, она была еще совсем юной девушкой. Она прекрасно помнила тот день. Это был день Перевернутого листа, и жители Дуболистья выходили в лес, объявляя открытие грибного сезона. Вся семья Черниксов отправилась далеко на север верхом на пони и на повозках, чтобы поискать белые грибы и красные сморчки. Однако поскольку у девушки-подростка не было особого интереса к собиранию грибов, Рубиния воспользовалась возможностью нарвать львиного зева и сплести себе из него венок. Тогда она впервые подумала, что название «ущелье Вздохов» слишком безобидно и мило для пореза на теле земли, настолько глубокого и мрачного, что можно подумать, что он тянется до самого сердца мира. И это впечатление осталось прежним. Ущелье зияло в земле, похожее на огромную пасть зверя, задумавшего поглотить всякого, кто осмелится подойти поближе. Склоны венчали крутые скалы. Из трещин и расщелин в камне торчали засохшие кусты. Дно ущелья обрамляли массивные валуны, вывалившиеся из стен с течением времени. Рубиния облегченно вздохнула, отметив, что никакого шевеления внутри не наблюдается.

— И как мы спустим туда всех наших? — поинтересовалась Ода. — Дети и старики ни за что не преодолеют спуск.

Рубиния подняла камень и бросила его в ущелье. Светлый камешек быстро поглотила и заставила исчезнуть наползающая тень. Когда спустя несколько ударов сердца долгожданного удара камня о дно не последовало, Рубиния указала на широкое плато в пятидесяти шагах прямо под ними.

— Под ним есть еще восемь других, расположенных уступами друг относительно друга, словно ступени огромной лестницы.

— Откуда ты знаешь?

— Мило и Бонне уже спускались туда. Это было одно из их дурацких испытаний собственного мужества. Они мне рассказывали. Я предлагаю поставить на каждом плато по трое крепких мужчин или женщин, которые будут спускать всех оттуда на следующий уступ. Если мы поторопимся, то успеем попасть на дно ущелья до наступления ночи.

Рубиния занялась отбором мужчин и женщин, которые должны были занять места на плато. Распределила веревки, раздала указания, что и как делать. На лицах дуболистян не было особой радости по поводу предстоящей вечеринки с элементами скалолазания, но Рубиния не отступилась. Они с Одой собрали все, что жители просто понавешивали на себя, не зная, куда это сложить. Каждому приходилось объяснять, как это важно — вести себя тихо и что дополнительный вес сильно затруднит спуск. Лишние вещи, которые нужно было оставить здесь, свалили в одну общую кучу. Выбор предметов простирался от серебряных приборов, всевозможных сувениров и до кастрюль со сковородками. Несгибаемая твердость Рубинии увенчалась успехом и привела еще и к тому, что страх перед предстоящим спуском возрос настолько, что смолкли даже самые тихие шепотки.

И как раз вовремя, поскольку во внезапно наступившей тишине послышался отчетливый треск сухой ветки, сломавшейся под весом массивной ноги. Почему-то этот звук сумел преодолеть ущелье, несмотря на то что, казалось, оно поглощает абсолютно все звуки, и привлек внимание полуросликов.

Ветка может треснуть по ряду причин. Ничего такого, от чего стоило бы впадать в панику, если только этот звук не будет громким, словно лай собаки, — несмотря на то что доносится с другой стороны ущелья. Судя по всему, ветка сломалась под собственной тяжестью.

Все полурослики повернули головы, устремив взгляды на границу лесов и раскинувшиеся за ней горы на другой стороне ущелья.

И вдруг появились они, просто вышли из подлеска. Тролль, настолько огромный и массивный, что оба орка рядом с ним казались игрушечными. Троица, заметив полуросликов, остановилась. Они не казались ни удивленными, ни возмущенными, да и враждебность их тоже не ощущалась. Орки заворочали шеями, подставили ветру приплюснутые носы и стали принюхиваться.

Казалось, время на миг остановилось. Полурослики, орки и тролль глядели друг на друга. Затем огромное зеленокровное существо засопело, развернулось и снова исчезло за деревьями. Орки последовали за ним, словно собаки. Но прежде чем скрыться из виду, один из них еще раз обернулся и поднял вверх свое оружие, ржавый кусок железа, — словно здороваясь. Этот жест несколько не вязался с его мрачным выражением лица, но разве поймешь, улыбается орк, просто облизывает гнилые зубы или кривится от отвращения. А потом в густом лесу исчез и он.

Никто из полуросликов не вскрикнул, ни один ребенок не расплакался, никто не стал возносить молитвы Цефее. Страх прочно проник в тела и парализовал волю. Напряжение отступило только спустя некоторое время после того, как тролль и орки скрылись в лесу.