Долина каменных трав

Трясущимися руками вытащил спички, чиркнул - одна сломалась, но вторая зажглась. Крошечный огонёк показался невыносимо ярким. Держа его между собой и Лизой, я просипел:

- Вернуть кокон!

Вихрь, как обычно, продрал по коже, но эта боль меня даже, можно сказать, обрадовала. Теперь нас не было видно. Для верности я всё же затащил Лизавету за ближайшее дерево, усадил на мягкий мох и прислушался.

Было неожиданно тихо - ни лая, ни совиного крика, ни даже комариного звона. Все живые твари в округе будто сообразили - лучше заткнуться, чтобы лишний раз не злить колдунов и случайно не попасть под раздачу.

Тишину эту только Кречет и нарушал.

Теперь я расслышал точно - он и правда приближался, но, к счастью, шёл не прямо на нас, а мимо, и вёл за собой обоих коней. На несколько секунд приостановился - тоже, наверно, озирался и вслушивался. Произнёс спокойно и гулко:

- Прячьтесь, щенята, поживите ещё немного. Скоро увидимся.

Он двинулся дальше, шаги затихли, и я понял, что мы спаслись - по крайней мере, на эту ночь. Выдохнув, привалился к дереву.

Там, на берегу, русалка подхлестнула меня своим диким воплем, взвела во мне невидимую пружину, которая погнала меня через заросли, но теперь этот завод кончился. В голове была пустота, а в ногах - противная слабость.

Потом я вспомнил, как кровь вытекает из мертвеца, шарахнулся в сторону, и меня с минуту рвало варёной подсоленной кукурузой, вялеными лещами и белыми скороспелыми яблоками.

Оклемавшись кое-как, сплюнул, достал из котомки фляжку с водой.

Посмотрел на Лизу.

Она тоже уже слегка отошла, только всхлипывала тихонько. Я не придумал ничего лучше, чем спросить у неё:

- Ну как? Ты живая?

- Да... - она помолчала. - Митя, если не трудно, подай мне куртку. Она там, в мешке, должна быть...

Я порылся и выудил лёгкую короткую курточку, набросил Лизе на плечи. Улыбнулся (надеюсь, что получилось) и сказал:

- Отдохни, и пойдём отсюда, поищем место получше.

Она кивнула. Мы посидели ещё минут десять, потом побрели к дороге. Поднялась вторая луна. Тележная колея хорошо виднелась, белела пыль.

- Гуляете, молодёжь?

Мы вздрогнули, обернулись. Из-за куста, торчащего у обочины, вышел кто-то худой и щуплый. Лицо показалось мне смутно знакомым, да и голос я где-то слышал. Пока пытался сообразить, человечек сказал с ехидцей:

- Что ж вы молчите, ребятишки? Языки проглотили? Оно, конечно, я вас не вижу, зато чую - уж будьте-нате. Рыбка-то моя как, понравилась?

Тут я наконец вспомнил - это был тот самый дедок, который торговал на базарчике в компании с подружками-перестарками. Сейчас он стоял, опираясь на суковатую палку и как-то странно задрав плешивую голову, - может, и впрямь принюхивался.

- Вы, ребятишки, меня не бойтесь. Волшбы у меня - всего ничего, с комариный чих. Куда уж до ваших чар-невидимок! А пешком и подавно не догоню - дряхлый уже как пень, и ноги болят...

Дед всё трещал, а мы с Лизой подрастерялись. Скрытничать вроде глупо - он ведь действительно нас узнал, но и вступать в разговоры как-то не хочется. Вдруг этот хрыч заодно с той мраморной сволотой? Хотя, с другой стороны, наш кокон показал бы опасность, а дедуля выглядит безобидно...

- Если насчёт колдуна волнуетесь, который у реки буйствовал, так он туда ускакал, - дед ткнул пальцем в ту сторону, куда мы шли весь день накануне. - Ускакал - да и пёс бы с ним, дышать легче...

- Вы его лицо видели? - быстро спросила Лиза.

- Лицо-то? Молодой вроде и не урод...

Я подумал - ага, значит, Кречет опять личину напялил, прикинулся человеком. А Лиза продолжает выпытывать:

- Как вы тогда узнали, что он колдун?

- Дык говорю же - чую! Дурной волшбой от него воняет за три версты...

- Что вы от нас хотите?

- Помилуй, барынька, чего мне от вас хотеть? - удивился дед. - А вот вам, я так разумею, передохнуть бы не помешало. Изба у меня - не императорская хоромина, но пара свободных лавок найдётся. Заходите, коли надумаете. Ну а нет - так нет, упрашивать я не стану.

Выдал нам всё это, повернулся и бодро похромал к пристани. На палку он, по-моему, опирался больше для виду - таким дрыном сподручнее будет огреть кого-нибудь по хребту, если возникнет надобность.

Я посмотрел на Лизу, она пожала плечами. И то верно - в избе уж всяко не хуже, чем в чистом поле. Кокон-то всё равно к утру пропадёт, потому что чары иссякнут, и Кречет нас сможет выследить. Мне, правда, непонятно - зачем он опять вперёд ускакал? Да ещё и сказал при этом, что завтра мы непременно свидимся?

Хотя стоп. Был там один момент, когда он переругивался с русалкой, в самом начале. Ну-ка...

- Лиза, - говорю, - помнишь, Кречет что-то вякнул про омут?

- Да. Серый Омут - так он сказал. Мы, по его словам, до него ещё не дошли.

- Что это за хрень?

- Понятия не имею. Я про такое раньше не слышала.

- Может, это и есть то место, где река желания исполняет? Тогда всё сходится! Кречет нас там, наверно, подстерегал, но потом вдруг засёк нас тут, у причала, потому что мы сняли кокон. Тогда он примчался, убил русалку, но нас так и не поймал - и теперь опять поехал туда... Чего ты молчишь? Я правильно рассуждаю?