Ну что, побрела я назад, злющая, как собака. Помню, ругалась прямо на улице, люди на меня оглядывались, но что именно так меня взбесило, было не совсем ясно. Чего я ждала от этой монахини, каких слов или действий? Чтобы она простила меня? Отпустила мой грех? Но ведь тогда я даже не подозревала о существовании чего-то подобного и уж точно не думала, что в этом нуждаюсь. На деле же это было еще одно легчайшее касание Его пера. Злость, как известно, ума не добавляет, поэтому неудивительно, что я совершила очередную глупость. Первым делом мне пришло в голову, что наша компания бездомных мне не подходит, потому что все они дерьмо собачье, а Томми хуже всех, повел себя так, будто это я во всем виновата, а его, бедненького, сбила с пути, можно подумать, он до встречи со мной был невинным младенцем. Поносил меня последними словами, а остальные хоть так и не гавкали, но, как я приметила, стали меня сторониться. Между тем у меня еще оставалось унций восемь настоящего, чистого зелья, которое тогда шло по паре сотен за грамм. Даже с учетом половинной оптовой скидки можно было рассчитывать сшибить штук двадцать – достаточно, чтобы начать новую жизнь. Ну я и пустила по улицам слушок, что имею на продажу полфунта классной дури, и пару дней спустя проснулась от удара по ребрам – двое парней стояли надо мной и спрашивали: где продукт, сука. Наверное, я рассчитывала, что в случае чего-то подобного наши поднимут тревогу, у нас там все выручали друг друга, но, видать, компания ополчилась против меня из-за всех этих историй. Может быть, бомжи, как школьники, все еще верили в настоящую любовь. Но не исключено, что меня подставил Томми: решил отомстить за то, что я ввела его в искушение.