Я продолжала выкрикивать самые кровожадные цитаты, какие могла вспомнить, и из Корана, и из псалмов о гневе Господнем и о каре, которая ожидает противников Его воли, хотя трудно поверить в то, что кто-нибудь меня слышал. Я не могу поклясться, что видела, как мусульманин направил на меня свою винтовку и тут же обратился в огненный столп, но это могло произойти. Почти каждый, кто там был, видел чудеса, одно из которых, по крайней мере, было более чем реальным: за исключением застреленных ранее бойцов СНОА, никто из наших людей не пострадал. Наконец Всемогущий нанес последний удар – очередная молния угодила в правую башню, и в то же самое время взорвался топливный бак машины. Вспышка пламени, клубы дыма, и башня с треском и грохотом обрушилась подобно стенам Иерихона.
Захватчики бежали, бросив своих убитых и раненых. Когда врагов не осталось, а мы приходили в себя, ухаживая за нашими пострадавшими и развязывая пленников, дождь прекратился, появилось лучистое, какое рисуют, изображая небо в церквах, солнце, над влажной землей стал подниматъся пар. Это выглядело как сотворение мира. Потом я увидела, что при обрушении башни в боковой стене проломило дыру, и там, у угла здания, показался треугольник черной пустоты.
До сих пор все в Вибоке считали, что англичане завалили старое турецкое подземелье камнями и залили бетоном, уничтожив его как таковое, но тут выяснилось, что это вовсе не так. Да, окна они закупорили и устроили над подвалом железобетонный пол, но внутри осталось пустое пространство.
Я схватила мальчика и послала его в госпиталь за фонарем, а когда он вернулся, велела слазить в отверстие и посмотреть, что там находится. Он так и сделал, а выбравшись наружу, доложил, что внутри находятся завернутые в брезент ящики, какие-то непонятные штуковины и оружие.