Долина лошадей

Когда Эйла проснулась, солнце уже стояло высоко в ясном синем небе. Снег и речной лед сверкали так, что резало в глазах. Далеко на юге виднелись клочковатые облака. Эйла выбралась из своей палатки и босиком направилась к воде, сжимая в руках кожаный мешок. Не обращая ни малейшего внимания на холод, она спокойно наполнила водой обшитый кожей пузырь, сделала несколько глотков студеной воды и побежала назад. Облегчившись прямо на берегу, она вновь влезла в свою палатку, чтобы хоть немного согреться.

В палатке она лежала недолго. Ей слишком хотелось наружу, тем более что буря уже утихла и с неба вновь светило ласковое солнце. Она надела на ноги высохшие от тепла ее тела чулки и подвязала медвежью шкуру к меховой накидке, которой она укрывалась. Достав из корзины кусок вяленого мяса, Эйла уложила палатку и меховые рукава и отправилась в путь, утоляя голод на ходу.

Река особенно не петляла и текла под горку, отчего идти было особенно легко. Эйла принялась мычать себе под нос что-то невразумительное и монотонное. На кустиках, росших по берегам реки, уже проглядывала первая робкая зелень. На одной из проталин она неожиданно увидела маленький цветочек и не смогла сдержать своей улыбки. Совсем рядом в реку бухнулась подтаявшая ледяная глыба, которую тут же подхватило стремительное течение.

Весна началась еще в ту пору, когда она покинула пещеру, но там, в южной части полуострова, было куда теплее и весна начиналась много раньше. Горный кряж служил преградой свирепым ледяным ветрам, а морской бриз согревал и увлажнял узкую полоску побережья и южные склоны высившихся над ним гор, делая климат умеренным.

В степях было куда холоднее. Эйла обогнула восточную оконечность кряжа и оказалась на открытой всем ветрам равнине. Ее продвижение на север сопровождалось постепенным потеплением, однако ей, привыкшей к мягкому климату побережья, казалось, что в этих краях все еще стоит зима.

Ее внимание привлек хриплый крик чаек. Она подняла глаза к небу и увидела несколько небольших, похожих на чаек птиц, невесомо паривших на своих недвижных широких крыльях. «Должно быть, где-то поблизости море», – подумала она. В эту пору птицы начинали гнездиться, и это означало, что она могла разжиться яйцами. Эйла ускорила шаг. На скалах должны были находиться колонии мидий, разинек и прочих съедобных моллюсков, а в лужицах, оставшихся после прилива, могли встретиться актинии.

К тому времени, когда она оказалась на берегу тихого залива, образованного южным берегом материка и северо-западной оконечностью полуострова, солнце стояло уже в зените. Она наконец достигла широкой горловины, соединявшей основную часть полуострова с материком.

Эйла сбросила с себя тяжелую корзину и полезла на скальный массив, высившийся над морем. Со стороны моря скалы были подточены и изъедены волнами и ветром. В воздух взмыли стаи чистиков и крачек, оглашавших округу яростным недовольным криком. Не обращая на птиц никакого внимания, Эйла принялась собирать их яйца. Несколько яиц, что были еще теплыми, она разбила и выпила на месте, еще несколько штук положила в особую складку своей меховой накидки, после чего стала спускаться вниз.

Она разулась и вошла в воду, чтобы смыть песок с мидий, собранных на прибрежных камнях. В лужицах, оставшихся после прилива, было множество похожих на цветы морских анемонов, пытавшихся сложить свои лепестки-реснички при ее приближении. Однако форма и цвет их были незнакомы Эйле. Она заметила на донном песке несколько едва приметных лунок и, вырыв из песка пару разинек, решила ограничиться ими. Она не стала готовить их на огне – моллюски больше нравились ей сырыми.

Насытившись яйцами и дарами моря, молодая женщина какое-то время отдыхала у подножия высокой скалы, после чего вновь забралась наверх, чтобы получше осмотреть очертания залива и другой берег. Она уселась на корточки на самой вершине и стала разглядывать открывшиеся ей дали. Ветер, овевавший ее лицо, пах морем и его богатой многообразной жизнью.

Южный берег материка плавно уходил на запад. За узкой полоской деревьев она видела бескрайние степные просторы, ничем не отличавшиеся от холодных пустынных равнин полуострова. Людей на этих землях, похоже, не было – во всяком случае, никаких следов их жизнедеятельности Эйла не заметила.

«Вот он, материк… – подумала она. – Айза, куда же мне теперь идти? Ты говорила, что на материке живут Другие, но я не вижу здесь ни души…» Оглядывая безрадостные пустынные земли, Эйла мысленно вернулась к той ужасной ночи, когда умерла Айза. С той поры прошло уже три года…

– Эйла, ты не из Клана. Ты рождена Другими, и поэтому жить тебе следует с ними. Оставь это место, детка, и найди своих соплеменников.

– Оставить? Но куда же я пойду, Айза? Я не знаю Других, я не знаю и того, где их нужно искать.

– На севере, Эйла. Ступай на север. На материке, который находится за этим полуостровом, их много… Тебе нельзя здесь оставаться. Бруд обязательно обидит тебя, вот увидишь… Найди своих, детка… Свое племя, своего мужчину…