Долина лошадей

К тому времени, когда дрова прогорели и костер обратился в груду пылающих жаром угольев, готовый к жарке заяц был уже насажен на вертел. Она стала было заворачивать внутренности зверька в шкурку, чтобы выбросить и то и другое (именно так она и поступала во время своего путешествия), но внезапно ей в голову пришла неожиданная мысль. «Я смогу использовать эту шкурку, – подумала она. – На все про все уйдет день-другой…»

Она сполоснула морковь в водах реки, заодно смыв с рук заячью кровь, и завернула ее в листья подорожника. Эти большие волокнистые листья были съедобными, но главное их применение состояло в ином – их накладывали на раны и ушибы. Завернутую в листья подорожника морковь Эйла положила возле горящих угольев.

В течение какого-то времени она отдыхала, сидя у костра, после чего решила заняться выделкой пушистой шкурки. Пока тушка зайца жарилась на вертеле, Эйла соскребала с изнаночной стороны его шкурки кровеносные сосуды, волосяные фолликулы и плеву. Скребло ее было давно сломано, и она подумала о том, что ей следовало бы обзавестись новым инструментом.

Она работала, монотонно мыча и размышляя о насущных проблемах. «Быть может, мне придется задержаться здесь на несколько дней, чтобы закончить выделку шкуры. Да и орудиями неплохо бы заняться. Еще нужно будет сходить вверх по течению и заглянуть в ту пещеру… Какой приятный запах… В этой пещере я могла бы прятаться от дождя, хотя, кто знает, нужно ли мне это?»

Она поднялась на ноги и повернула вертел. «Задерживаться нельзя… Мне нужно отыскать людей, прежде чем придет зима». Она перестала скрести шкуру, все ее внимание теперь было сосредоточено на круговерти стремительно сменявших друг друга мыслей и образов. «Где же они? Айза говорила, что на большой земле Других полным-полно. Но тогда почему мне не удается их отыскать? Что мне теперь делать, Айза?» Неожиданно из ее глаз хлынули слезы. «Айза, Айза… Как мне тебя не хватает… И Креба тоже. И Убы. И Дарка, моего сладкого ребеночка. Дарк, как без тебя плохо. Ты даже не представляешь, каково мне было тебя оставить. Не слушай их – никакой ты не ненормальный, просто ты немного другой. Ты похож на меня… Нет, не на меня… Ты такой же, как все члены Клана, – просто ты немного повыше, да и голова у тебя имеет другую форму. Когда-нибудь ты станешь великим охотником. Научишься пользоваться пращой. В быстроте ног с тобой не сравнится никто. На Сходе Клана ты выиграешь во всех состязаниях. Впрочем, в борьбе ты можешь кому-то и уступить, но это не значит, что ты будешь слабым.

Но кто станет играть и перекликаться с тобой? Кто будет довольно сопеть у тебя под боком?»

Тыльной стороной ладони Эйла смахнула с глаз слезы, решив, что нужно отвлечь себя от этих тягостных раздумий.

«Нет, Дарк, я буду только рада, если рядом с тобой появятся люди, которым ты будешь дорог. Когда ты подрастешь, твоей супругой станет Ура. Ода обещала мне, что вырастит из нее настоящую женщину. Ура тоже нормальная. Просто она отличается от них – точно так же, как и ты. Охо-хо… А найду ли себе пару я сама?»

Эйла вновь поднялась с земли и принялась разглядывать жарившегося на вертеле зайца, пытаясь как-то отвлечься. Мясо еще не изжарилось, но это не означало, что его нельзя есть. Мелкая светло-желтая морковь имела резкий сладковатый вкус. Эйле не хватало соли, к которой она успела привыкнуть за время жизни на берегу внутреннего моря, но голод, как известно, способен заменить собой все приправы. Утолив его, она вернула вертел с остатками мяса на прежнее место, сама же вновь принялась за выскребание шкурки, чувствуя себя куда лучше.

К тому времени, когда она надумала отправиться в замеченную утром пещеру, солнце уже стояло в зените. Она разделась и, переплыв через реку, стала выбираться на противоположный берег, держась за корни. Стена оказалась куда круче, чем ей виделось вначале. Когда ей наконец удалось добраться до узкого выступа, находившегося перед входом в пещеру, Эйла не раз пожалела, что затеяла это, тем более что пещера на деле оказалась небольшим гротом. Помет гиены, замеченный ею в дальнем темном углу, свидетельствовал о том, что сверху, из степи, было куда проще добраться до грота, но от этого грот, увы, не становился больше.

Она начала спускаться вниз, и тут вниманием ее завладел скальный массив, шедший по противоположному склону распадка и доходивший до знакомой речной излучины. К своему несказанному удивлению, Эйла заметила на поверхности утеса еще одну пещеру, которая, судя по всему, имела куда большие размеры. С того места, где стояла Эйла, хорошо просматривался путь, которым можно было добраться до темного провала. Сердце ее возбужденно забилось. Если пещера окажется достаточно просторной, она сможет провести ночь в сухом месте. Эйла почувствовала такое воодушевление, что не стала спускаться до самого низа стены, а, добравшись примерно до середины, спрыгнула в реку.