Долина новой жизни

«Сим извещается, что вы 27 декабря сего года распоряжением Макса Куинслея переводитесь с постройки Большой дороги на постройку шлюзов. За получением дальнейших инструкций необходимо обратиться в мое управление. Шервуд».

Что это такое? Повышение по службе, последствие признания моих заслуг? Но ведь таким образом моя работа прерывается в самом начале, и почему распоряжением Макса Куинслея? Нет, нет, здесь дело не в заслугах. Шервуд отлично понимает это и поэтому ссылается на распоряжение Макса Куинслея. Но почему же тогда нужно Максу снять меня с работы на Большой дороге? Ясно чтобы удалить от Американского сеттльмента. Проклятый аббат выследил меня и донес.

Каждая моя поездка в Долину Большой дороги будет выдавать мое намерение, и во всяком случае посещение мадам Гаро будет сильно затруднено.

Такие мысли проносились у меня в мозгу, и я начал подозревать, что, может быть, это только начало преследований, которым подвергнусь я, а, возможно, и моя несчастная соотечественница.

Я спрятал полученное распоряжение в карман, оделся потеплее, так как к моему чувству недомогания присоединилась нервная дрожь, и отправился к Карно и Мартини. Они только что возвратились со службы и собирались отдохнуть после обеда, когда я зашел за ними. Мой вид, по-видимому, произвел на них впечатление. Они, не говоря ни слова, последовали за мною.

Было уже темно, и казалось странным мое желание идти на прогулку.

Когда мы очутились далеко от поселка, я остановился и изложил им все, что со мной случилось за эти последние дни, а также передал содержание полученных мною бумаг. Мы обсудили создавшееся положение и пришли к выводу, что дела запутываются.

Карно смотрел особенно пессимистически.

— Теперь можно сказать, — говорил он, — что вы поступили неблагоразумно, мой друг, когда отправились в этот путь: таким образом вы ухудшили как свое положение, так, несомненно, и положение мадам Гаро. Вы не должны были идти по приглашению мисс Смит; она показалась вам очень деловитой особой, но оказалась настоящей легкомысленной молодой девицей. На обратном пути с мсье Тардье вы не должны были заезжать к Петровскому, так как всем было известно, что последний был в Женском сеттльменте, расположенном поблизости от Американского.

— В этой проклятой стране, — отвечал я, — нельзя сделать ни шагу, нельзя сказать лишнего слова, все становится известным. Я не могу более этого выносить, я начинаю понимать беднягу Гаро.

— Не принимайте это так близко к сердцу, дружище, — взял меня за руку Мартини. — Никогда в жизни не надо терять присутствия духа. Наш милый Карно очень осторожен и всегда преувеличивает опасности. Что, в сущности, случилось? Вы переводитесь на работу в другое место. Ну, что же, вы будете исполнять свои обязанности там так же прекрасно и заслужите новую похвалу. Мораль лишь в том, что нужно быть более осторожным. Мадам Гаро, я убежден, пока не грозит никакая опасность. Чтобы несколько утешить вас, я сообщу вам одну приятную новость.

Он сделал длинную паузу.

— Какую новость? Говорите.

— Я по делам службы должен буду посещать Женский сеттльмент, и тогда… вы можете догадаться, я устрою так, что смогу доставлять вас туда в полной тайне.

Карно перебил его:

— Я думаю, мсье Герье сделает лучше, если совершенно не будет пользоваться вашими услугами. Какой смысл в посещениях мадам Гаро? Об ее несчастном муже мы ничего не знаем; увидеться же с ней, чтобы поговорить, стоит слишком дорого, и я бы не советовал этого делать.

Мартини дружески потряс мою руку.

— Женщины не могут жить без опоры, без защиты, и вы являетесь тем, на кого единственно может опереться мадам Гаро.

— Почему? — спросил я.

— Я не могу вам ответить — почему, но я это чувствую, а поверьте, женщины во сто раз чувствительнее нас, мужчин. Недаром в старые времена я уделял много внимания прекрасному полу.

И вдруг другим тоном он добавил:

— Клянусь богом, я и теперь не могу концентрировать всего своего внимания исключительно на токах и на электрических волнах.

Я и Карно засмеялись.

— Не думаете ли вы, — сказал последний, — затеять здесь какой-нибудь романчик?

— А хотя бы и так.

Карно опять засмеялся.

— Один уже готовится к концу: мисс Смит скоро сделается мадам Тардье.

Мартини добавил:

— И нашему аббату придется отклониться от его прямых обязанностей шпионства и надеть рясу для совершения обряда бракосочетания.

— Где постоянно обитает эта бестия? — спросил я.

— Везде и нигде, — ответил Мартини. — Официальное же его местопребывание — Американский сеттльмент. Там имеется небольшая часовня, где он исполняет требы.

Карно на обратном пути опять сделался ворчливым и несколько раз повторял, что надо соблюдать сугубую осторожность.

— Большим ударом для вас, — сказал он, — будет перевод на жительство из Колонии. Условия службы на шлюзах могут этого потребовать; все зависит от того, куда вас назначат.

Мартини попрощался со мною:

— Не думайте, дружище, так много о том, чего, может быть, никогда не произойдет. Лучше представляйте себе что-нибудь приятное.

Мы расстались.