Долина новой жизни

Внизу у камина я нашел старую леди. Она вставала рано. В домике было холодно, и она грелась у камина, попивая горячий кофе из большой красивой чашки. Она встретила меня, как старого знакомого, и усадила рядом.

Из завязавшегося разговора я узнал, что ее муж был крупный ученый, известный в Америке, и что он принял участие в экспедиции Куинслея, совершенно не подозревая, какие замыслы имели ее устроители.

Только позже стало известно, что многие из членов экспедиции были соучастниками Куинслея, а некоторые заключили даже договоры на крупные суммы за работу в новой стране. Конечно, потом все были обмануты, и никто не смог вернуться на родину.

– Таким образом, – продолжала миссис Смит, – случилось так, что мы с мужем поселились здесь. Нас постепенно удалили от участия в делах, и нам ничего не оставалось более, как доживать здесь свой век. Нас устроили хорошо, и мы не жаловались, но одиночество и оторванность от остального мира делали жизнь очень тяжелой и скучной. Мне уже было тогда пятьдесят лет. Мы с мужем были бездетны. Никогда раньше мы не чувствовали такого сильного желания иметь детей. И вот Дику – так звали моего мужа – пришла мысль. Конечно, я без колебания решилась. В то время уже выращивание человеческих эмбрионов вне организма практиковалось здесь весьма широко. Я пожертвовала частью половой железы, и таким образом мы получили дочурку, которую вы теперь видите здесь. Ей уже восемнадцать лет. Мы воспитали ее без принятого здесь искусственного вскармливания, ускоряющего рост в три-четыре раза, и я могу сказать с гордостью, что моя дочь является образцом физического здоровья и развития ума и талантов. Я говорю о ней так не потому, что я мать, а потому, что она такова, – это могут вам все подтвердить. Вы, кажется, улыбаетесь при моих словах, но это так: я и Дик являемся родителями ее, и то, что она произросла не в моем организме, как здесь говорят, не меняет существа дела.

Я заверил почтенную леди, что я улыбаюсь не тому, как произошла ее дочь, а тому, что мне приятно слышать, с каким она увлечением говорит о своей дочери.

Миссис Смит продолжала:

– Особенные успехи сделала Мэри в педагогике, и мсье Тардье не нахвалится ею, а вы знаете, кто такой Тардье. Он бельгиец, и заведует у нас воспитанием юношества. Еще в Бельгии он написал две замечательные книги: «Элементы воспитания» и «Характер и воля». Тардье часто бывает у нас, и Мэри относится к нему очень хорошо. Не проходит ни одного праздника, чтобы он не заглянул к нам. Они очень дружны и проводят целые дни вместе.

Словоохотливая старушка рассказывала бы еще долго и выдала бы все семейные тайны, если бы в комнате не появилась мисс Смит.

Она держала в руках письмо и на ходу читала его.

– А что, мама, я говорила! – воскликнула она весело. – Мсье Тардье сегодня в Женском сеттльменте, а позже будет у нас. К сожалению, он может оставаться только до восьми часов. Ему сегодня же надо быть в инкубатории.

Заметив меня, она поздоровалась.

Скоро к нам присоединилась мадам Гаро. Она была спокойна, но прекрасные ее глаза смотрели задумчиво и устало.

Около четырех часов в наружную дверь постучали. Мы все высыпали навстречу пришедшему. Это был мсье Тардье; я узнал его сразу, хотя он был еще в летательном костюме и на голове имел высокую шапку-конус. Он весь был покрыт инеем и производил впечатление рождественского деда, только моложавое лицо не соответствовало фигуре.

Оказалось, что выпавший ночью снег занес дорогу от Женского сеттльмента, и автомобиль не мог дальше следовать. Ему пришлось сделать эту часть пути на крыльях. Путь, несмотря на короткое расстояние, в такой сильный мороз сделался довольно трудным. Мне нечего было думать возвращаться в Колонию через горы. Единственным выходом для меня являлась возможность отправиться назад автомобилем Тардье. Он был так любезен, что при первых же моих намеках предложил отвезти меня до инкубатория, а дальше я мог следовать тюбом до Главного города и пересесть в тюб, идущий в Колонию.

Мисс Смит сказала своему жениху – для меня стало ясно, что Тардье считался помолвленным, – о моем нежелании, чтобы кто-либо знал, что я был здесь и посетил мадам Гаро.

Мсье Тардье выразил полную готовность сохранить мой секрет и отвезти меня до тюба в совершенном инкогнито.

– Вечер я провожу у Петровского, это очень хороший малый и гостеприимный хозяин. Если вы пожелаете, мсье Герье, то можете присоединиться ко мне; я заранее убежден, что Петровский будет рад вашему визиту.

Я отвечал, что я знаком уже с Петровским и что с удовольствием принимаю это приглашение.