Долина Пламени

— Ну, думал, что так вас и не дождусь, — сказал он. Этого человека нужно в карантин, я полагаю. Одному Богу известно, что покажут анализы. Принесите мою сумку. Мне нужен стетоскоп. Что-то странное у этого парня с сердцем.

Не знаю уж, как там у дядюшки Лема, а у меня сердце аккурат ушло в пятки. «Все, — понял я, — мы пропали — все наше хогбеново племя. Как только эти докторишки и ученые пронюхают, кто мы такие, — тут нашей жизни и крышка. Все оставшееся время у нас не будет ни секунды покоя. Прощай тихая жизнь».

Эд Пу смотрел на меня и мерзко лыбился.

— Что, засуетился, да? Я бы на твоем месте вился, как уж на сковородке. Я ведь все о вас, Хогбенах, знаю. Все вы как один нечисть. Как только они привезут Лема в больницу, так все и выплывет. А закон против колдунов, между прочим, никто не отменял. Так что даю тебе полминуты, юный Хогбен, чтобы покончить с этим вопросом. Что скажешь?

Ну сами подумайте, что я мог ему сказать? Я же не мог ничего ему обещать. Чтобы эти треклятые Пу со своим Даром заполонили весь мир? Мы, Хогбены, живем долго. У нас тоже есть кой-какие серьезные планы касательно будущего этого мира. Но если Пу поползут по всему свету, стоит ли тогда стараться? Вы понимаете, я не мог ответить ему «да».

Но скажи я «нет» — и дяде Лему конец. Мне казалось тогда, что как ни крути, а Хогбенам, похоже, крышка. Оставался лишь один выход. Я набрал побольше воздуха, зажмурил глаза и возопил внутри головы: «Дед! Деда!»

«Внимаю тебе, дитя мое», — произнес звучный, раскатистый голос где-то в моем мозгу. Будто он все время был со мной и только и ждал, чтобы к нему обратились. Дед был за добрую сотню миль отсюда и голос у него был, как со сна. Неважно: когда Хогбен взывает в такой тональности, в которой я позвал Деда, он вправе рассчитывать на ответ — и немедленный. Так оно было и на этот раз.

Обычно Дед минут пятнадцать ходит вокруг да около, задает перекрестные вопросы, не слушая ответов, либо начинает сбиваться на какие-то допотопные диалекты, вроде санскрита, которых поднабрался за свою долгую жизнь. Но на этот раз, похоже, он был серьезен. «Внимаю тебе, дитя мое», вот и все, что он сказал. Так что я просто взял и вывалил перед ним содержимое моего мозга. Прям как школьный учебник. Просто не было времени на вопросы и ответы. Док уже доставал свои причиндалы; как только он усечет, что у дядюшки Лема два сердца, Хогбенам кранты. «И зачем ты только запретил убивать, Дед», — добавил я, зная, что к этому моменту он уже успел окинуть взглядом всю ситуацию от начала и до конца.

Мне казалось, что Дед размышляет ужасающе долго. Док уже вставлял себе в уши такие маленькие рогульки с резиновыми наконечниками. Эд Пу смотрел на меня как коршун. Малыш торчал там, в стороне, весь переполненный своим Даром, и шнырял глазами по сторонам: кого бы еще свалить. В глубине души я надеялся, что он остановит выбор на мне. Я уже приготовился отразить заряд заклятия прямо ему в рожу и, если повезет, то убить на месте.

Наконец Дед подал мне в голове знак.

«Они держат нас на мушке, Сонк», — сказал он. Помнится, я удивился, что Дед, оказывается, способен изъясняться на людском языке, если захочет.

«Скажи Пу, что мы согласны».

«Но, дед… — начало было я.

«Делай, как я сказал! — когда он говорил с таким нажимом, у меня начинала болеть голова. — Быстрее, Сонк. Скажи Пу, что мы дадим ему то, что он хочет».

Я не посмел ослушаться. Но в тот раз я был очень к этому близок.

Если вдуматься, даже Хогбен должен в конце концов впадать в старческий маразм. Вот я и подумал, не сказывается ли в конце концов преклонный возраст на Деде.

В ответ я только сказал в голове: «Ладно, я сделаю, как ты говоришь, хотя, будь моя воля, я поступил бы по-другому. Получается, что нам, Хогбенам, каждый может диктовать свои условия. Почему бы не запереть дар внутри Пу-младшего. То-то бы он попрыгал». Вслух же я произнес смиренно, как только мог:

— Все в порядке, мистер Пу. Давайте, снимайте заклятие. Быстрее, а то будет слишком поздно.

ГЛАВА 4 Пу идут

У мистера Пу был большой желтый автомобиль с открытым верхом, приземистый и очень длинный. И несся он со страшной скоростью. В какой-то момент я был почти уверен, что мы переехали маленького мальчика, но мистер Пу не обратил на это внимания, а я не осмелился ему сказать. Ведь Дед выразился ясно: они держат нас на мушке.

Было много говорильни, прежде чем я убедил их поехать к нам. Таков был дедов приказ.

— Где гарантии, что вы не пришьете нас хладнокровно в своей глухомани? — спросил мистер Пу.

— Я могу вас прямо тут убить, на месте, — отвечаю, — и убил бы, будьте спокойны, да только вот Дед запретил. Ежели он говорит, что вам ничего не угрожает, значит так оно и есть. Никогда еще ни один Хогбен не нарушил своего слова.

Короче, я его уломал. Я сказал ему, что мы можем работать только на своей территории. Это подействовало. Мы погрузили дядю Лема на заднее сиденье и поехали в сторону холмов. Вдрызг переругавшись перед тем с доком. Дядя Лем все еще был в отключке.