Долина Пламени

Возможно, амулет был каким-то образом связан с самим Пламенем и посредством индукции заряжался от него, если только он не был замкнутой в себе системой, подобно мельчайшей частице радия. Если бы метаболизм Рафта сейчас замедлился, то он превратился бы в живую статую, окруженную кольцом врагов, которые двигаются вокруг со скоростью молнии.

Как бы там ни было, амулет лежал в закрытом кармане, и достать его оттуда, не испортив револьвер да Фонсеки, было невозможно. Ну что ж, с амулетом придется подождать, подумал Рафт. Ничего другого, кроме как затаиться и ждать, ему не оставалось.

И Рафт ждал. Холодная вода сковала все его тело, притупила чувства, но он заставлял себя ждать. Сознание едва теплилось, и ему уже казалось, что он плывет в пустоте, где нет ни звуков, ни цвета — только это медленное, студенистое течение. Но ждать, пока стемнеет, он не мог. Чувство времени подсказывало ему, что ночь наступит лишь через несколько недель.

Да, подумал Рафт, в мире, где обмен веществ происходит так стремительно, есть свои неудобства.

Рафт знал, что Дарум не успел настичь Паррора. Этот честолюбец, забрав с собой Крэддока, направился в Харн — к самому истоку реки. Что там, в Саду Харна? Рафт не имел об этом ни малейшего представления. Но как была испугана Джанисса! А напугать ее, как подозревал Рафт, было делом не из легких. Его мысли опять вернулись к этой странной девушке, с черной каймой вокруг глаз и тигровыми волосами.

Неожиданно для себя Рафт вспомнил рассказ Бальзака «Страсть в пустыне» и вскоре понял, что вызвало эту ассоциацию: любовь мужчины к львице, кажется, так? Или к леопарду. Но не к ягуару, это точно. Какие ягуары могут быть в Сахаре!

Джанисса?

В ней было много от кошки, но не меньше и от человека. Дитя чужого мира, но не животное, не дикий зверь.

И Рафт поймал себя на том, что думает о ней.

— Боже ты мой! — подумал он. — Это что же получается неужели я влюбился в нее? Я и видел-то ее всего дважды. Ну и дела! Нет, быть того не может. Так… экзотика — и ничего серьезного. Вот выберусь отсюда и лет этак через пять, возможно, повстречаю девушку из Пеории[11] и женюсь на ней.

Мысли о женитьбе заставили его вспомнить о том невероятном положении, в которое он попал. Рафт усмехнулся про себя.

Можно предположить, подумал он, что чисто биологически этот союз возможен, хотя такого еще никогда не случалось. И уж конечно, он не хотел бы, чтобы по ночам его жена выходила на задний дворик, садилась у ограды и выла на луну.

И все же окончательно прогнать эту мысль он не мог. Союз двух биологических видов — такого за всю историю биологии еще не было! Он мысленно перевел проблему на уровень генетики — размышления о генах и хромосомах помогли ему не думать о времени. Но в конце концов все это показалось ему глупым, и он осторожно поднял голову над водой и приготовился встать.

Прошло уже немало времени, и он надеялся, что весь переполох, связанный с его бегством, поутих. На балконах замка никого не было, а внутренний двор был отсюда не виден. И все-таки, если бы Рафт пошел по открытой равнине, его наверняка бы заметили.

Можно было плыть, но мощное, хотя и медленное, течение было слишком опасным. И Рафт пошел вверх по реке, держась как можно ближе к берегу. В основном он полз, иногда немного проплывал и каждое мгновение был готов вновь воспользоваться тростником. Один раз он заметил какое-то подозрительное движение и упал ничком на землю, но это была излишняя осторожность.

Когда он добрался до леса, его трясло от холода, а из расцарапанных локтей и ладоней текла кровь.

Рафт надеялся, что люди-кошки не находят след по запаху. Все же они были цивилизованными существами, а притупление определенных чувств и есть плата за эволюцию. У низших видов, чье существование в большей мере зависит от запахов и звуков, подобные способности развиты намного сильнее. С другой стороны, зрение у человека лучше и легче регулируется, чем у большинства животных.

Дарум не мог догадаться, куда направляется Рафт, и, чем ближе тот подходил к Харну, тем менее опасной становилась для него погоня.

Гигантское дерево закрыло собою башни замка. Но еще с полмили Рафт двигался очень осторожно. Потом он открыл карман, убедился, что револьвер сухой, и сунул кинжал за пояс. Наконец он достал амулет, чтобы рассмотреть его получше.

Ничего особенного Рафт не обнаружил. Внутри мутного ромбовидного кристалла, вставленного в толстую металлическую оправу с закругленными концами, мерцала искра пламени. Он попробовал и понял, что плоский металл можно было поворачивать внутри оправы, как наборный замок сейфа. Он осторожно повернул его.

Ничего не произошло — только послышался легкий, едва уловимый шорох. Как же ему испытать амулет?

Ну конечно — его часы!

К счастью, они были водонепроницаемы. Рафт посмотрел на циферблат: секундная стрелка двигалась очень медленно. Он повернул кристалл, и стрелка пошла быстрее. Еще один поворот — и стрелка побежала.

Это значило, что его метаболизм замедлился.