Долина счастья

К тому же у него появилась возможность править конем при помощи одного повода, по чистой случайности подхваченного им на лету. Он с нетерпением ожидал удобного случая, чтобы поймать и второй, и, наверное, раз десять был совсем близок к цели, но всякий раз неуловимый повод в самый последний момент ускальзывал из его пальцев.

По дороге им попались густые, непролазные заросли колючего кустарника. Высоко задрав голову и вытянув шею, жеребец бросил сквозь них напролом; усеянные острыми шипами колючие ветки со всех сторон хлестали всадника, отзываясь обжигающей болью во всем теле, а затем последовал сильнейший удар по голове, который едва не проломил ему лоб.

Фэнтом не мог точно сказать, сколько времени был без сознания, но когда он, наконец, пришел в себя, то солнце было уже высоко и нещадно пекло ему затылок. Вороной жеребец мирно пасся на цветущем зеленом лугу, окруженном со всех сторон стеной высоких деревьев.

Когда всадник, наконец, выпрямился в седле, большой конь тоже поднял голову и покосился на Фэнтома умным глазом, который уже больше не был налит кровью. Он с дружеским любопытством прял ушами, а затем принюхался и начал бить копытом, словно его раздражали вид и запах крови, которой было залито лицо седока.

Фэнтом поднял руки и дотронулся до кровоточащих ссадин, покрывавшие его лицо. Он так же ощупал и лоб, обнаружив там огромную шишку, но кости черепа вроде бы остались целы. У него все плыло перед глазами от слабости и от того, что пока он без сознания болтался в седле, к голове прилило слишком много крови, но тем не менее, сознание его быстро прояснялось, чему в немалой степени способствовал ветер, освежающие порывы которого были бодрящими, словно родниковая вода.

Сердце его уже больше не выскакивало из груди и билось размеренными, сильными толчками. Наклонившись подальше вперед и протянув руки, он подобрал сначала один повод, затем второй и связал концы вместе. Сделав это, юноша почувствовал, что две трети битвы им уже выиграны, ибо у него теперь появилась возможность править конем, который присмирел и был послушен его воле.

Вороной шел ровным, размашистым аллюром, слегка поводя головой из стороны в сторону, как будто он тоже наслаждался погожим днем и восторгался красотой окружающего пейзажа.

Это чувство полно единения с конем радовало всадника, и ему даже казалось, будто умное, выносливое животное щедро делится с ним теперь своей силой.

Где-то далеко позади — он даже не имел понятия, в какой стороне — остались преследователи, которые уже, наверное, шли по его следу; что ждет его впереди, тоже не известно, однако, это был хоть и призрачный, но все же шанс снова обрести свободу, если, конечно, он сумеет освободить связанные ноги и отделаться от наручников, сковавших запястья.

Дальний конец луга был гораздо уже, а затем деревья внезапно расступились, и на смену лесу пришли обширные фермерские угодья, расчерченные на квадраты тонкими линиями изгородей. Кое-где виднелись пасущиеся стада, на других полях нежно зеленели всходы, а третьи чернели бороздами распаханной под пар земли.

В дали виднелись крохотные, словно игрушечные домики, над печными трубами поднимался дым, и царившая здесь атмосфера мира и покоя заставила Фэнтома мысленно перенестись назад, в Долину Счастья, от которой, как ему казалось, его теперь отделяли тысячи километров и лет.

— Эй, привет! — раздался голос у него за спиной.

Фэнтом резко обернулся, вздрагивая от неожиданности и увидел одетого в лохмотья босоногого мальчишку, под мышкой у которого торчал ствол старенькой винтовки, а на голове красовалась потрепанная шляпа, и сквозь дыры в тулье во все стороны торчали светлые вихры.

— Привет! — отозвался Джи Фэнтом и внезапно осознал свою полную беспомощность даже перед этим мальчишкой! Перекинутый через локоть ствол винтовки был, несомненно, решающим фактором.

— Вот это да! — воскликнул мальчишка. — Ну и досталось же вам, а!

— Да, мне досталось, — согласился Фэнтом.

— Ух ты! — охнул мальчишка. — Ноги связаны… и… и наручники! А вы кто?

Дуло винтовки слегка качнуло и оказалось направленным на Фэнтома.

— Я — дурак, — с горечью сказал он.

— Правда? — переспросил мальчишка и вопросительно уставился на него, хмуря белесые брови.

— Я законченный идиот, — покачал головой Фэнтом. — Я согласился сделать это на спор, но только боюсь, что отспоренные мной гроши будут сущей ерундой по сравнению с тем, что случилось с моей головой и лицом, не говоря уж о том, что меня к тому же ещё знатно растрясло. Ты вот что, дружок… перережь веревку, которой связаны мои ноги, ладно?

— Так вы, значит, сделали это на спор? — недоверчиво переспросил мальчишка. — А, может быть, вы все-таки проедете со мной и расскажете моему отцу и про спор, и о том, кто вы такой.

— Меня зовут Хью Чаттертон, — соврал Фэнтом. — Вообще-то, живу я в окрестностях Блэк-Маунтинс, а здесь оказался совершенно случайно.

— Вот это да!

— И я о том же!

И лишь произнеся эту фразу, Фэнтом задумался о том, а как, собственно далеко, может быть от этого места до Блэк-Маунтинс.

— Ну и когда вы выехали? — не унимался пацан.