«Долина смерти»

Мы сейчас находимся на отдыхе в лесу, кормят нас прекрасно, дают даже шоколад, сгущенное молоко, конфеты, печенье, не говоря о мясе, сельди и пр.

Все было б хорошо, если бы со мной был Борис.

Его родителям пока ничего не пишу, так как не представляю, как они переживут это горе: он единственный сын, остальные сестры. Маме тоже не пишу, не хочу расстраивать. С Любой поделилась так же, как и с Вами.

Пишите мне по обратному адресу, письма мне будут пересылать.

Новый адрес сообщу.

Пишите чаще и подробнее о своей жизни. Поздравляю Вас с представлением к наркомовской награде, я уверена, что Вы ее честно заслужили.

С приветом, Соня.

21 июля 1942 г.

Дорогой Миша! Как видите, я стала довольно частым корреспондентом. В последнем письме, которое я Вам писала из госпиталя, я посвятила Вас в ту неудачу, которая постигла меня.

В общем горе, которое переживает наша Родина, личное горе делается маленьким, но глубоким и сильным для меня. Я все же наивно верю в чудо, надеясь на его случайное появление, делая для себя всякие благоприятные предположения.

Борис был и есть для меня большой друг, искренний и честный товарищ, облегчавший тяжелые дни нашего существования в окружении вблизи Мясного Бора, прекрасный муж.

Из госпиталя меня направили в санаторий для подкрепления здоровья, где я сейчас и нахожусь. Здоровье мое значительно улучшилось, я даже немного начинаю поправляться. Теперь я особенно сочувствую ленинградцам, голодавшим всю зиму, в некоторой мере я испытывала то же в течение двух месяцев и сделалась похожей на тень.

Но сейчас все осталось позади. Я прекрасно питаюсь и отдыхаю, но отсутствие Бориса меня сильно терзает. Ночами я начинаю представлять варианты отрицательного характера, и мне становится страшно.

Себе домой я написала, так как мама начала волноваться, почему он не пишет, а мне надоело в письмах врать о его «благополучии» и писать «привет от Бориса».

Родителям Бориса я не решаюсь нанести невероятный удар, который его старая мать может и не перенести.

Из дому мама пишет, что Зорька носит кепку и собирается идти на войну бить фашистов. Как Ваша жизнь, что нового и хорошего? Я скоро выпишусь и буду, видимо, работать в госпитале, тогда и сообщу номер своей новой ППС. Ну, а пока будьте здоровы, пишите на адрес санатория, мне письма перешлют.

Соня.

Адрес санатория:

с. Парахино Окуловского района Ленинградской области, п/я № 15, вр. Аптова С. С.

С. С. Аптова,

бывш. военврач 59-й осбр

П. В. Богатырев 191-я стрелковая в Любанской операции

26 октября наша дивизия была переброшена из Ленинграда через Ладожское озеро под Тихвин в район Ситомли, где вела наступательные и оборонительные бои с немецкими захватчиками. 7 ноября противник прорывает нашу оборону и 8 ноября занимает Тихвин. Мы перешли к обороне, но оборона наша была активной. По нескольку раз в день мы атаковали позиции противника, не давая ему покоя, и в ночь с 8 на 9 декабря 1941 г. мы штурмом овладели Тихвином. Наш 546-й сп ворвался в город одним из первых.

После освобождения Тихвина мы с боями днем и ночью преследовали немцев, не давая им закрепиться. И так было до Волхова. Причем все это происходило в тяжелейших зимних условиях, по бездорожью, в сильные морозы.

На марше очень трудно было двигаться в ночное время — без сна, по заснеженной дороге. Красноармейцы, да и офицеры, просто спали на ходу. Идет человек в постоянной дремоте и ноги спотыкаются. Иногда кое-кто в глубокой дремоте, отклоняется от колонны в сторону и падает в снег, но тут же вскакивает и возвращается встрой.

В январе 1942 г. в районе Мясного Бора 2-я ударная сделала прорыв во вражеской обороне на небольшом участке. В этот прорыв был введен 13-й кк генерала Гусева. В эту же брешь готовилась войти и наша 191-я сд. Мы сосредоточились в лесу. Мороз доходил до 42 градусов. Пришлось развести костры. Вражеская авиация нас обнаружила и начала бомбить. Самолеты пикировали с включенными сиренами, которые издавали страшный вой. Но мы уже успели рассредоточиться и вырыть землянки, поэтому жертв было мало.

Проход был очень узкий, и по нему в дневное время пройти было трудно. Он простреливался всеми видами оружия. Мы его проходили ночью, тылы сразу за нами пройти не смогли, остались на месте. Доставка боеприпасов и продуктов питания производилась только по этому «коридору» на плечах бойцов.

Наша дивизия вступила в бой. Противник повсюду упорно сопротивлялся. Бои шли несколько недель.

Противник обычно подбирал своих убитых, но тут был вынужден оставлять их на поле боя. Похоронное бюро полка собрало целые штабеля немецких трупов. Все они; были какого-то жандармского подразделения СС, по возрасту за 40 лет, очень тучные, на рукавах какие-то знаки.

За две недели наш 546-й сп продвинулся на 2,5 км. Под одним хутором шли упорные бои. Противник не хотел оставлять свои позиции, но мы принудили его к отступлению. Он оставил автомашины, тракторы, прицепы, повозки, много запасных частей к автомашинам и тракторам.