Долина совести

«Ты помнишь… Хотя нет, ты не помнишь, наверное. Тебе было тогда не до меня. Ты просто перестала замечать меня в аудитории – и моего отсутствия не могла заметить тоже.

Знаешь, теперь мне кажется, что наш университет – я имею в виду и здание, и распорядок занятий – специально был устроен для того, чтобы ты меня не замечала. Все эти огромные пространства, запутанные коридоры, аудитории на несколько сот человек… Все эти «потоки», толпы, сутолока, бесконечные залы…

Во всяком случае, я его, университет, видел именно таким. Я не любил его. Те, в которых я учился раньше, были как-то уютнее, наверное потому, что у них было по несколько зданий… А этот был одним циклопическим сооружением, холодным, серым, с грязными сортирами. С какими-то бесконечными коридорами, переходами, лестницами и подвалами. Термитник. И ведь я ни на секунду не верил, что буду работать по специальности, я просто прятался в нем, как перед этим прятался еще в нескольких учебных заведениях, прятался не только от армии, но и немножко от жизни…

Знаешь, мне ведь каждый год приходилось переводиться в новый университет. Это было тяжело. Не знаю уж, за кого меня принимали; учиться мне было нетрудно, но из-за этих постоянных переводов я не был уверен, что смогу защитить диплом. Очень странно – я вспоминаю два последних года в университете светло, почти с благодарностью. И благодарен прежде всего тебе.

А тогда – тогда ты была счастлива, потому что влюбилась. Впервые и по-настоящему. В человека, который достоин тебя.

Дружище, это были черные дни в моей жизни. Дни, когда я окончательно тебя потерял».

* * *

Мокрый снег облепил деревья. Фонари горели через один – белые и оранжевые. Тени корявых веток размазывались в тумане, вносили новое правило в замысловатую игру света и темноты; Влад шел, чувствуя, как проседает под ногами серо-синее, подтаявшее, сырое.

Анжела будет искать его. Теперь наверняка. Как бы он, Влад, поступил, будучи Анжелой?

Во-первых, вернулся бы в уже знакомый дом под предлогом забытой шпильки. Обнаружив, что дом пуст и хозяин в отъезде, связался бы с издателем… Все эти разъезды стоят денег, но Анжела, по всей видимости, человек обеспеченный. Откуда?.. Не наше собачье дело. Дальше… связался бы с издателем, представился бы корреспондентом солидной газеты, желающим взять интервью у писателя Палия. Издатель развел бы руками, в крайнем случае просил бы приходить через полгода, потому что писатель Палий напряженно работает и просил его не беспокоить. А потом, может быть, перезвонил бы Владу на мобильник…

А фигушки, потому что в медвежьем уголке, куда Влад не без стараний забился, мобильник не работает. Издателю приятным голосом сообщат, что абонент недоступен, но он не станет беспокоиться, потому что хоть Влад и слывет оригиналом, но договор до сих пор не нарушал ни разу, даже в мелочах.

Как Анжела поступит потом?

А это уже зависит от того, как крепко она успела «прилепиться». Влад много раз замечал, что разные люди реагируют на него по разному; чем более внутренне подвижен человек, чем он восприимчивее и нервнее, тем скорее он рискует привязаться, и наоборот…

Как бы там ни было, Анжеле придется смириться с тем, что Влад недосягаем. Через месяц, «переболев», она потеряет охоту видеться с ним, наоборот – ей станет стыдно за свою несдержанность; тогда Влад сможет спокойно возвращаться домой. Но, к сожалению, не раньше.