Доллары царя Гороха

Столкнувшись с Аркадием, она покачнулась, упала и боком скатилась с лестницы. За ней, не удержавшись на ногах, шлепнулся Кеша, с самого верха кучи-малы оказался Снап, ухитрившийся помчаться за хозяином, я успела ухватить за длинный тонкий хвост Банди. Наш пит в любой показавшейся ему опасной или непонятной ситуации мгновенно прудит лужу.

– Говорил же! – воскликнул Дегтярев. – Спускайтесь осторожно, вы живы?

– Да, – ответил Кеша, – в общем и целом.

– Слава богу! Иначе бы наша юриспруденция и телевидение осиротели, – съехидничал полковник.

Утром я предпочла не высовываться из спальни до отъезда всех на работу. На террасу вышла, лишь убедившись, что большая часть домочадцев уехала.

– Муся, – сообщила сидевшая на веранде Маня, – ко мне сегодня ребята приедут, мы тут субботник устроим.

– Делайте что хотите, – ответила я, включая чайник.

– Ну и классно, – кивнула Маня, – наведем уют. Этот Киса страшный неряха…

– Чайник сломался, – удрученно сказала я, нажимая на красную кнопочку, – вот досада!

– Не, это электричество выключили, мы же в Подмосковье, – по-старушечьи рассудительно заявила Машка, – я недавно ездила к Ксюхе на дачу, так у них постоянно свечки горят.

– Надо же! А в Ложкине такого ни разу не случалось!

Маня засмеялась.

– Мусик, ты просто прелесть. В Ложкине стоит свой генератор.

Действительно, я совсем забыла.

– Надо купить свечек, побольше, – заявила Машка.

– Вот поеду в город и привезу, – кивнула я.

– Только с запахом не бери! – предостерегла Манюня. – Я терпеть не могу клубничную отдушку, Дегтярева тошнит от лимона, Кешу скосорыливает мята, а Ольга умирает от кокоса. Лучше простые взять, упаси тебя бог приобрести кокосовые.

Выслушав все инструкции, я села в «Пежо». Значит, так, сначала еду в институт полиграфии и сообщаю о смерти Кати ее коллегам, разыскиваю Аню Кауфман, отдаю ей пакет с тапками и прошу вернуть мои мокасины, затем заруливаю в магазин и приобретаю ящик свечей, только не с кокосовой отдушкой.

В учебной части снова в одиночестве сидела толстушка.

– Здрассти, – недоуменно воскликнула она, – вы разве не улетели?

Я села на стул и, собрав воедино все актерские способности, заявила:

– Такая ерунда получилась! Вас как зовут?

– Кира, – представилась толстушка. – Что случилось?

– Вы, Кирочка, опять одна на работе, – покачала я головой.

Она кивнула.

– У Гали и Веры сегодня библиотечный день.

Вот вам преимущество работы в институте. Всей стране на службу следует ходить с понедельника по пятницу, а у преподавателей и сотрудников учебной части имеется библиотечный день.

Только не надо думать, что вас обязывают киснуть в книгохранилище. Вовсе нет, лишний выходной вы проводите по собственному разумению.

– Катя что-то тоже не пришла, – спокойно сказала Кира, – наверное, заболела.

– Понимаете, – осторожно начала я, – с ней беда приключилась!

– Какая? – вытаращилась Кира. – Опять руку сломала? Она зимой упала и трещину на запястье получила. Вот невезуха!

– Да нет, дело хуже, – мямлила я, – можно сказать, совсем плохо.

– Неужто аппендицит?

– Нет, нет!

– Что же тогда?

– Понимаете, я вчера отправилась к Кате за икрой, – мешала я правду с ложью, – прихожу и тут…

Выслушав мой рассказ, Кира прижала руки к лицу.

– Господи! Не может быть! Это ужасно! Страшно несправедливо!

– Смерть всегда приходит не вовремя, – вздохнула я.

– Но Катюша… Катя… она… – Кира опустила голову на руки и разрыдалась.

Я засуетилась вокруг нее.

– Кирочка, не плачьте. Катя умерла спокойно, во сне, не испытывая никаких страданий и мучений. Насколько я поняла, у нее случился сердечный приступ. Такое, к сожалению, бывает даже в юном возрасте.

– Это несправедливо, – всхлипнула Кира, – именно сейчас! Знаете, она собиралась замуж! Катюша такая романтичная, за ней многие ухаживали…

Из глаз Киры снова полились крупные слезы. Я поискала глазами бутылку с водой или хотя бы графин, но ничего похожего в комнате не нашлось. Внезапно она утихла, вытащила пачку носовых платков и, громко высморкавшись, жалобно спросила:

– Вы ведь не оставите тут меня одну?

– Нет, нет, – успокоила ее я. – Может, вам чайку сделать или кофейку?

– Хорошо бы, – протянула она, – только у нас чайник не фурычит, я пришла на службу, хотела воду вскипятить, утром-то дома есть неохота, тыкала, тыкала в кнопку, а он ничего, умер. Меня всегда сладкое успокаивает. Может, в столовую пойти, съесть чего? Прямо сжимается все внутри. Хотя там очень плохо готовят, одни сосиски с тушеной капустой и каменные коржики. В стране сто режимов сменится, а в нашей столовке всегда будет вонючая капуста и картонная выпечка.

– Давайте в кафе сходим? – предложила я. – Тут неподалеку местечко хорошее есть, называется «Мун», чуть вперед по улице.

– Да знаю я, – прервала меня Кира, – только там дорого, кусочек торта, совсем маленький, сто рублей стоит.

– Пойдемте, я угощаю.

Кира вздохнула:

– Ладно, если вы зовете, я с радостью. Давно хотела там посидеть, только с моей зарплатой в «Мун» не находишься.

Когда мы, устроившись за столиком, сделали заказ, Кира подперла кулаком щеку и сказала: