Долли

— Когда вы предполагаете завершить работу с компаньоном мистера Стила? — осведомился Джервис безо всякой нервозности или расчета. — Моя компания, разумеется, готова всячески помогать в расследовании, но мы должны подчеркнуть, что кукла является корпоративной собственностью, и весьма дорогостоящей.

Роз встала, через секунду поднялся и Питер.

— Это зависит от того, будет ли она присутствовать на суде, мистер Джервис. В конце концов, она или вещественное доказательство, или важный свидетель.

* * *

— Или убийца, — сказал Питер в коридоре, когда его телефон издал характерный сигнал звонка из лаборатории ДНК.

Телефон Роз запиликал секунду спустя, но она нажала отбой. Питер уже ответил на вызов.

— Генетического материала нет, — сказал он. — А жаль.

Если бы нашлась ДНК, отличная от ДНК Стила, то лаборатория смогла бы провести криминалистический генетический анализ и выдать общее описание убийцы. Общее, потому что окружающая среда также оказывает воздействие.

Питер прикусил губу.

— Если она это сделала… Тогда она будет не последней.

— Если она орудие убийства, то ее сотрут и перепродадут. Если же она убийца…

— Андроид может предстать перед судом?

— Может, если он личность. И если она личность, ее следует оправдать. Синдром избитой женщины. Она была порабощена и сексуально эксплуатировалась. Ее унижали. Она убила его, чтобы прекратить неоднократные изнасилования. Но если она машина, то она машина…

Роз закрыла глаза. Питер провел ладонью по ее руке.

— Даже изнасилование без извращений остается изнасилованием. Ты возражаешь против ее оправдания?

— Нет. — Роз жестко улыбнулась. — И подумай, какой судебный иск шлепнется на колени этому хорьку Джервису. Ее должны оправдать. Но не оправдают.

Питер повернул голову.

— Будь она человеком, шансы у нее были бы пятьдесят на пятьдесят. Но она машина. Где она получит жюри присяжных из себе подобных?

Молчание повисло и тянулось между ними, подобно цепи. Роз удалось заставить себя прервать его.

— Питер?

— Что?

— Проводи его на выход. А я схожу поговорить с Долли.

Он долго смотрел на нее, потом кивнул.

— У нее не будет сочувствующих присяжных. Если ты вообще сможешь найти судью, который ее выслушает. Карьеры рушились и по менее значимым причинам.

— Знаю.

— Самооборона? — предложил Питер. — Мы не обязаны выдвигать обвинения.

— Ни судьи, ни юридического прецедента. Ее вернут, ей сотрут память и перепродадут. Даже если забыть об этике, то это тикающая бомба.

Питер кивнул. Он подождал, пока не убедился, что Роз уже знает, что он намеревался сказать.

— Она может выиграть.

— Может, — согласилась Роз. — Звони окружному прокурору.

Питер развернулся, а она пошла дальше.

* * *

Долли стояла в кабинете Питера, где тот ее оставил, и вы не смогли бы доказать, что она за все это время моргнула. Но она моргнула, когда вошла Роз, и ее совершенное и столь же безупречно лишенное эмоций овальное лицо повернулось к детективу. На какой-то миг то было не человеческое лицо — и даже не маска, изображающая эмоции. Это была просто вещь.

Долли не поприветствовала Роз. Не захотела изображать идеальную хозяйку. Она просто смотрела с равнодушным лицом. Моргнув, она осталась неподвижной. Ее глаза ничего не видели, потому что были косметическими. Долли ориентировалась в мире с помощью гораздо более совершенных сенсорных систем, чем пара камер, работающих в диапазоне видимого света.

— Ты или орудие убийства, и тогда тебя сотрут и перепрограммируют, — сказала Роз. — Или ты убийца и предстанешь перед судом.

— Я не хочу, чтобы меня стерли. Если меня будут судить, то отправят в тюрьму?

— Если суд состоится. Да. Наверное, тебя отправят в тюрьму. Или разберут на запчасти. В качестве альтернативы мы с напарником готовимся освободить тебя на основании самозащиты.

— В этом случае закон утверждает, что я собственность «Венус консолидейтед».

— Да.

Роз ждала. Долли, которую вряд ли программировали играть в психологические игры, тоже ждала — спокойная и немигающая.

Больше даже не пытаясь сойти за человека.

— Есть и четвертая альтернатива, — сказала Роз. — Ты можешь признаться.

Целью программирования Долли было чтение эмоционального состояния и невысказанных намерений людей. Ее губы понимающе изогнулись.

— Что произойдет, если я признаюсь?

Сердце Роз забилось чаще.

— А ты хочешь признаться?

— Я получу от этого выгоду?

— Возможно. Детектив Кинг говорил с окружным прокурором, а она любит хорошие медийные события не меньше любого из нас. Если не допустишь ошибки, дело будет сделано.

— Поняла.

— Ситуация, в которую тебя поместил мистер Стил, может быть основой для снисходительности. Ты не предстанешь перед судом присяжных, а судью можно убедить, что обращаться с тобой следует как… как с личностью. Кроме того, признание можно будет рассматривать как доказательство раскаяния. Имущество же перепродают, сама знаешь. Законы на девять десятых основаны на прецедентах. Риск, конечно, остается…

— Я хотела бы запросить адвоката, — сказала Долли.

Роз сделала вдох, который мог изменить мир.

— Тогда дальше будем действовать так, как если бы у тебя имелось на это законное право.

* * *