Обоих прорывает. Минут десять без перебоя в два голоса ругаем всех и все на свете: камни, лёд, верёвки, крючья, Аркадия, друг друга, всех вместе взятых и, обретя душевное равновесие, спотыкаясь от усталости,идём по морене в базовый лагерь, выискивая путеводные туры из камней принесёнными спасателями фонарями.
На следующий день, спускаясь по леднику в долину, останавливаюсь и долго смотрю на огромную чёрную стену Свободной Кореи, увенчанную ледяной шапкой, сверкающей на солнце. Красных скал не разглядеть, слишком далеко. Первый раз я ухожу из гор с ощущением тихого счастья. Как в русском романсе:
Нет вопросов, нет сомнений. Жизнь.
– Да, нелегко будет Вас сломать, – говорит Гоги, протягивая мне сигарету. – Это последняя.
– Не последняя. Ещё одна, – возражаю я.
– Ложитесь спать, Ваша очередь, – Гоги со мной почему-то на «Вы».
Глава 14, вместо тринадцатой.