Должность во Вселенной

«Ну, конечно, как втемяшилось тогда в его лысую башку это «центральное тело», так на том и стоит! Воистину черчиллевская консервативность, внешность обязывает…»

– Определение массы тела, – невозмутимо рокотал Мендельзон, – несколько затруднительно в силу того, становящегося уже скандальным, обстоятельства, что мы не имеем достоверных сведений о физической геометрии Шара и, в частности, не знаем расстояния до его центра. Во время подготовки этого доклада у нас в ходу была полученная Александром Ивановичем Корневым (полупоклон в его сторону; «Ага, – подумал Корнев, отвечая наклонением головы, – сейчас по нас выдаст!») и Анатолием Андреевичем Васюком-Басистовым… – докладчик нашел в третьем ряду Толюню, сделал полупоклон и ему, – вертолетная оценка радиуса Шара: несколько сотен километров. По этой величине и по картине искажений поля мы подсчитали (жест в сторону листа с графиками и формулами на доске), что масса центрального тела в Шаре составляет три-пять миллиардов тонн. (Шум в аудитории).

– Так мы считали еще позавчера, – переждав шум. Продолжал Бор Борыч. – Но тем временем Александр Иванович (полупоклон) и Анатолий Андреевич (полупоклон) поднялись вверх на аэростатах и, вернувшись, снабдили нас новой оценкой радиуса Шара, на порядок больше своей же предыдущей: тысячи километров… (Шум в аудитории с оттенком веселья. Корнев почувствовал себя в президиуме неуютно. Васюк взирал на докладчика с сонной невозмутимостью). Соответственно и массу тела в Шаре мы должны теперь оценивать в 12 – 15 миллиардов тонн.

– Пучкообразное схождение линий гравитации к центру Шара не может не склонять нас к мысли, что тело внутри – плотное. Локальная масса. Не облако. Оно должно иметь размеры порядка километров… Дополнительный довод в пользу вещественного ядра – непрозрачность Шара: до сих пор центральную область не удалось ни просветить, ни различить сквозь нее внешние объекты.

– Наличию такой массы в Шаре на первый взгляд противоречит кажущаяся безынерционность его при наблюдениях извне. Еще в первых наблюдениях Александром Ивановичем Корневым (полупоклон) было замечено, как легко он смещается под воздействием атмосферных зарядов и полей проводимости…

Корнев насторожился: предстояло самое щекотливое место в докладе, интересно, как Бор Борыч здесь выпутается? Мендельзон тоже повел в его сторону глазами:

– Но нам следует помнить, что эти наблюдения и их интерпретация ущербны именно тем, что они первые – то есть относятся ко времени, когда мы не знали величины реального объема Шара. Точнее сказать, знали ее еще меньше, чем сейчас, и полагали малой. Теперь эти наблюдения можно перетолковать иначе: под воздействием электрических полей легко смещаются, ерзают самые внешние, действительно безынерционные, пустые слои Шара. Внутренние же, наиболее обширные области его это не затрагивало…

«Ну, знаете!» – Корнев даже растерялся. Он, первым проникший в Шар в Овечьем ущелье, видевший, как Шар танцевал вместе с темным ядром в грозу под тучами… более того, он, переместивший Шар оттуда к Катагани, – наконец, сверх того, он, поднимавшийся позавчера в аэростатной кабине к ядру, – сейчас чувствовал бессилие доводов типа «наблюдал», «находился», «видел» перед бульдозерной логикой Мендельзона. «А для тех, кто там не были и ничего не видел, она и вовсе неотразима… Постой, может, все-таки что-то есть, оно и мерцает? И непрозрачность эта… Но масса в десятки миллиардов тонн?… Чушь!»

– И кстати, раз уж зашла речь об электрических полях и зарядах, – завершал докладчик свои построения, – то не могу не заметить, что мы излишне увлеклись теорией Валерьяна Вениаминовича Пеца (несомненно, замечательной), особенно тем ее положением, что НПВ может порождать электрическое поле в силу факта» своей неоднородности. Настолько увлеклись, что упускаем из виду обычное классическое толкование: раз в Шаре есть заряд, то должно быть и заряженное тело… Все. Прошу задавать вопросы. Он мог бы и не просить.

– Как вы объясните, что «тело» в Шаре не падает на землю?

– И как удалось тело столь огромной массы транспортировать в воздухе из предгорий сюда?

– Да еще придерживать сверху сетями, чтобы оно не улетело!

Бор Борыч поворачивался к каждому спрашивающему всем туловищем, как медведь. Поднял руку:

– Обсуждение этих вопросов может завести вас весьма далеко. Но если вы настаиваете… мы знаем немало тел, которые различным образом преодолевают тяготение: птицы, летательные аппараты, ракеты, спутники…

Тут не выдержал и Корнев:

– Борис Борисович, если вы полагаете, что там, – он указал вверх, – парит космический корабль, то так и скажите!

– И этот корабль первой посадочной площадкой выбрал город Таращанск… – подал кто-то реплику.

– Я же предупреждал, что обсуждение вопроса заведет нас далеко! – отбивался Мендельзон. – Докажите вы мне, что там ничего нет!