Должность во Вселенной. Время больших отрицаний (сборник)

«Шарага чертова! И я хорош: всю жизнь презирал блатмейстеров, брезговал им руку подать, никогда не охотился за льготами и дефицитом и жене не позволял – и так спаскудился на старости лет. Погряз в махинациях – ученый, член-корреспондент!.. Нет, замысел был честный: создать конфликтную ситуацию, пусть разбираются, решают, вырабатывают правила для НПВ. Но – ведь все это, чтобы гнать башню выше и дальше… А надо ли? Вот одна идея с кольцом-лифтом перечеркнула добрую треть прежних усилий – в том числе и махинаций! – три НПВ-года из десяти. А еще не вечер, все впереди! И понимаем-то Шар ничуть не более, чем вначале. Только и того, что выгодно торгуем ускоренным временем – как сочинские обыватели морем и солнцем!»

Он поднялся, вышел из кабинета, кинул секретарше:

– Я в координаторе.

Глава 9 Образ башни

– У излишне умствующих развивается комплекс «вещего Олега». Это опасно.

– Какого еще Олега?

– Ну того придурка, который вместо того, чтобы отпрыгнуть от змеи, принялся декламировать: «Так вот где таилась погибель моя!..»

Диалог

I

Координационно-вычислительный центр, упрощенно «координатор», находился на том же этаже в помещении двойной против обычных комнат высоты в форме сектора круга.

187-й день Шара: 6 апреля, 9 час 6 мин 44,25 сек Земли

На уровне К2 (зона): 6 + 0 апреля, 18 час 0 мин

На уровне К16: 6 + 6 апреля, 1 час 0 мин

На уровне К32: 6 + 12 апреля, 3 час 20 мин

На уровне К64: 6 + 24 апреля, 7 час 40 мин

На уровне К96: 6 + 36 апреля, 10 час 20 мин

На уровне К128: 6 + 48 апреля, 14 час 0 мин

На уровне К150 (крыша башни): 6 + 56 апреля, 22 час 50 мин

Это высвечивалось главное табло над входом; это же повторялось на многих экранах всех уровней. Последние цифры во времени Земли на табло, число соток здесь сменялись замедленно, восемь раз в секунду; соответственно разделился на короткие пиканья их звуковой фон, который внизу шел низким гулом. Культ соток, сотых долей секунды, установили именно координаторщики – и правильно.

Операторы в белых халатах неспешно действовали у пультов мощных компьютеров; попискивали сигналы, мерцали индикаторы, на экраны выползали числа, картинки и зеленые строки. Сюда сходились из Шара и внешних служб все сведения, какие только можно было преобразовать в двоичные коды и числа. Числа обезличивали мешки цемента и вибростенды, туннельные нагреватели и печеный хлеб для столовой, человеко-часы и площади лабораторий, рацпредложения и аннотации патентов. Обезличивая-обобщая все, этот отдел, по мнению Пеца, погружался в суть дел в Шаре глубже других.

Из глубины зала к директору подходила Людмила Сергеевна Малюта, в просторечии – кибернетик Люся. Официальное звание ее было – главный кибернетик, кто хотел подольститься, называл и «генеральным кибернетиком», и «ваше математическое превосходительство»… Людмила Сергеевна была хороша собой, хороша зрелой нерастраченной красотой тридцатилетней женщины, она была образованна и талантлива – она была несчастлива. Будь она только красива, то давно утешилась бы во взаимной любви; будь только талантлива – предоставила бы путь лирических побед другим, сама целиком отдалась бы интеллектуальной жизни. А так – мужчины благоговели перед ней издали, они ее боялись. Она видела, что вызывает чувство, – и презирала этих робких, и сама чувствовала неравнодушие к ним, – и презирала за слабость себя и огорчалась, видя, как другие женщины, во всех отношениях уступающие ей, давно устроили свою жизнь, и стремилась отвлечься работой. Операторов она называла «мальчики» и никому, кроме себя, в обиду не давала.

– Перепасовку двух машин кто допустил, Людмила Сергеевна? – строго спросил Пец.

– Мы допустили, Валерьян Вениаминович, мы. Мы!.. – со смирением, которое паче гордыни, склонила Малюта оплетенную косами голову.

– Кто «мы»? Кто конкретно повинен? Иерихонский, краса и гордость кибернетического цеха?

– Да, Иерихонский. Да, краса и гордость! Да, повинен!.. – Смирение уже исчерпалось. – А что вы хотите, если ночную смену загрузили новыми расчетами и на перепланировку дали всего два часа – да на какую! Вы в курсе, что сотворили на пятидесятых уровнях?.. – (Пец кивнул.) – Ну вот! Думаете, легко ночью перепрограммировать поток так, чтобы туда пошли почти все материалы? Ведь пятидесятикратное же ускорение, Валерьян Вениаминович: минутная задержка внизу – час простоя наверху. Уверяю вас, я тоже проглядела бы пару машин.