Должность во Вселенной. Время больших отрицаний

Миша Панкратов раздал Климову, НетСурьезу и Терещенко принесенные бутерброды. Открыли большой термос с кофе, разливают по стаканчикам.

Бутерброды эти для всей честной компании Аля приготовила уже в «верхней квартире».

У каждого свои дела, свои события. У нее их наверху оказалось немало.

Ну, во-первых, кот Мурчик. Он действительно отощал, запаршивел, даже малость одичал. Мишке было явно не до него. Пришлось кормить, мыть в ванной при участии Димки, Сашки и Игорька. А поскольку их ликующего визга и стремления подружиться Мурчик активно пугался, то получились и царапины, и замазывание их зеленкой, и неизбежное хныканье с переходом в плач. Пристыдили, напомнили, что они мужчины.

Во-вторых, уборка. В люксе был тихий ужас с разбросанной одеждой, немытой посудой и засохшими объедками. Два часа – и надо будет еще помыть пол.

В-третьих, осложнились снова отношения близнецов с котом, в результате чего Димку пришлось поставить в угол, а Сашка сам стал в другой из солидарности. Так у них было заведено с одного года, никто их этому не учил. Димка был старший и ведущий, соответственно и проказил больше; сейчас он из угла обличал семейные порядки, при которых ребенок не имеет права взять кота за хвост:

– Я только взял и почти не тянул!.. Если бы Мурчику было неприятно, он сам смог бы за себя постоять! Он умеет царапаться – и еще как! Вот и вот… А раз он меня снова не поцарапал, ему не было ни больно, ни неприятно. Он тебя не просил за него заступаться, даже не мяукал. А ты!..

Логика была безукоризненна, почти как у адвоката в суде. Речь тоже – с правильным выговором звука «р» и всех прочих. (Аля и Миша никогда не сюсюкали с малышами и не позволяли этого другим.)

Аля смотрела, прислонясь к двери. «Неужто им по два годика, не больше ли? Я в два года так не могла…»

Наиболее осознал несправедливость содеянного над ним сам Димыч. Дальнейшие эмоции уже не вмещались в слова, и в «А ты!..» звук «ы» сам по себе растянулся в «ы-ы-ыыы!..» и затем перешел в «э-э-эээ!..» К нему присоединил свое такое же мнение и Сашич из другого угла.

Годовалый шатен Игрек Люсьенович участия в распре не принимал. Зубки у него уже прорезались, но личность еще нет; права не качал. Сейчас он поочередно смотрел на всех Панкратовых блестящими глазами и сосал палец.

(– Люсь, а от кого он? – допытывалась Аля у его матери.

– Ко мне все трое наведывались, я никому не отказывала, – лихо созналась та. – Когда еще так подфартит: одна на всю «открытку» целый год.

– И Дусику Климову?

– А что, он еще вполне. Он мне стихи читал, про звезды рассказывал… А Игорек, наверное, все-таки от Васеньки. От Шпортька. С ним было лучше всего. Недаром его Нюська теперь на меня волчицей смотрит…)

Ну, далее было умывание, обед – в компании с привыкшим уже к ним Мурчиком (но без папы, заработавшегося наверху… так и дети от него отвыкнут). Мертвый час, приготовление бутербродов и большого термоса с кофе. Выход со всеми троими на крышу – пообщаться.

Конечно, все им были рады: и Димычу, и Сашичу, и Люсьенычу. Скоро должна была появиться и его мама для участия в пусковом опыте. Даже Буров, выбравшись из люка, задержался около близнецов; он их особенно любил.

Вскоре лифт доставил ГенБио с верным ассистентом Витюшей Статуей Командора. Иорданцев частенько сюда наведывался, особенно после разрушения Аскании; не скрывал нетерпения: ну, черти, скоро вы что-то смикитите с Материком-то?.. Сейчас они оба нацелились подняться прямо на вышку. Но Виктор Федорович подошел поприветствовать академика.

10

N = N0 + 702145580 шторм-цикл МВ

День текущий: 15,33425 ноября, или 16 ноября, 8 час 01 мин 19 сек

На крыше: 16 + 50 ноября, 3 час 12 мин

(здесь он длится 6–7 секунд)

Мир внизу болотен: сумрачен, беспомощен и темен.

«Чудище обло, озорно и лайяй» (из Радищева).

Сигнал-запрет от Петренко между тем на площадку пришел. У видеоинвертора оказался Миша, принял он. Запрет вызвал у Панкратова недоумение. Белый широкий ствол Ловушки ГиМ-3 отнивелирован строго по вертикали, прицелен в центр накаляющегося в МВ очередного шторма.

– Кого еще ждем? – спросил НетСурьез, откусывая и жуя. – Настройка держится. Буров здесь. Пора начинать.

– Да Бармалеич что-то бузит. Чего-то он невразумительное передал, чтоб без него не включали… Надо повременить, неудобно, директор же.

…И дождались.

16 ноября, 8 час 01 мин 22 сек 12 соток Земли

На крыше: 16 + 50 ноября, 3 час 18 мин

Варфоломей Дормидонтович, одинокая мошка со вселенскими мыслями и увесистым ломом, выскочил из люка на площадку на крыше, как черт из табакерки. Промчал мимо дружелюбно шагнувшего навстречу с протянутой рукой Бурова: «О, Варфоломей Дормидонтович! А что случи?..» – ринулся к вышке. Люлька была поднята, загремел ногами по железным ступеням.