Дом 21/4 на Старой Басманной

Князь Куракин не был женат. Он, будучи членом Мальтийского ордена, занимал высокое положение в его рядах. Традиционно звания и чины в ордене связывались с обетом безбрачия, и, хотя для русских членов ордена было предусмотрено исключение, князь Куракин, вероятно, не счел возможным для себя вступать в законный брак.

Много легенд сложилось о нем. По преданию, личная жизнь князя Куракина была бурной, результатом ее было более 70 внебрачных детей. Ходили слухи, что двухэтажный полуциркульный корпус позади дворца на Старой Басманной предназначался князем для гарема. После смерти Куракина в 1818 году церковь отказала князю в надгробном слове, а после его похорон в Павловске в церкви рухнули колокола.

Долгие годы осиротевший дворец пустовал. Здание уцелело во время пожара Москвы в 1812 году.

Глава 4 ДАЛЬНЕЙШАЯ СУДЬБА КУРАКИНСКОГО ДВОРЦА

Дальнейшая судьба Куракинского дворца – сумбурная. Еще при жизни князя, в 1813 году, дом был сдан в аренду на три года для размещения Московской медицинской конторы. Содержание дворца требовало больших денег, и наследники, бароны Вревские, внебрачные дети князя, занимались вопросом продажи дворца почти 20 лет!

В этот период они вынуждены были сдавать его в аренду по частям, иногда – весьма необычным арендаторам. Так, например, манеж усадьбы приглянулся шведской цирковой труппе Финарди, славившейся своими искусными лошадьми. Известно также, что в 1821 году здесь располагалось частное училище с пансионом.

А в 1826 году дворец арендовал чрезвычайный посол короля Франции маршал Мормон – недавний соратник Наполеона, прошедший с ним почти все войны, но сыгравший не последнюю роль в отречении Наполеона от власти.

8 сентября маршал Мормон дал грандиозный бал в честь коронации императора Николая I. «Бал несомненно удался. Одних свечей было зажжено более полутора тысяч. Каждую даму галантные французы встречали букетом цветов, а в столовой, как писал в своем дневнике бывший на балу А. Я. Булгаков, «между украшениями столов находились розы, тюльпаны и разные другие цветы из сахара, сделанные столь живо, что я сначала принимал их за настоящие цветы. Всякая дама запасалась оными беззапахными, но сладкими игрушками, всякая привезла домой гостинец и souvenir французского празднества» (из очерка Михаила Бару «Истории Бабушкина переулка»).

В этот день, 8 сентября 1826 года, произошло еще одно знаменательное событие – встреча Императора и Поэта. Александра Сергеевича Пушкина вызвали с фельдъегерем в Москву, где происходили коронационные торжества. Николай I пожелал видеть поэта и ждал его в Кремле. Состоялась аудиенция, после которой Император и Поэт – оба оказались… на Старой Басманной улице: Николай I отправился на бал в дом21/4 к маршалу Мормону, а А. С. Пушкин – в дом36 по соседству – к дяде Василию Львовичу. Именно в доме 21/4 на Старой Басманной, во дворце князя Куракина, прозвучала историческая фраза Императора: «Я только что разговаривал с умнейшим человеком в России».

Среди присутствующих во дворце распространилось известие о том, что в Москву из ссылки возвратился А. С. Пушкин. Друг поэта, С. А. Соболевский, как был, при полном параде, во фраке, отправился в дом к дяде Александра Сергеевича – Василию Львовичу Пушкину. А. С. Пушкин тогда попросил Соболевского вызвать Федора Толстого «Американца» на дуэль. Толстого в Москве не оказалось.

В 1830 году дворец князя Куракина был наконец продан в казну. А в 1836 году дом продали для Межевого института. Здание под нужды учебного заведения перестроил архитектор Тюрин, возводивший поблизости новый, Елоховский собор. Первым директором института на Старой Басманной был С. Т. Аксаков. Он, стараясь помочь своему знаменитому собрату по литературной деятельности, устроил сюда учителем русского языка очень нуждавшегося Виссариона Белинского. Бывал здесь и писатель Достоевский. Приезжая в Москву, он останавливался у сестры Веры, которая была женой преподавателя Александра Иванова и жила здесь на казенной квартире.

В 1873 Константиновский межевой институт передал здание Московскому архиву министерства юстиции Российской империи. Позже сюда поступили дела Московского и Петербургского сенатских архивов и местных учреждений, ликвидированных судебной реформой 1864 года и временно хранившихся в Кремле. Московский архив министерства юстиции Российской империи, таким образом, стал едва ли не единственным хранилищем государственной памяти России.

В архиве работали русские историки – Ключевский, Соловьев, Костомаров, Иловайский, Забелин – весь цвет исторической науки. Дом 21/4 на Старой Басманной может гордиться этими именами. Но в связи с необходимостью дорогостоящей перестройки здания и невозможностью обеспечения пожарной безопасности, архив был переведен в здание, специально для него построенное на Девичьем поле. Позже, в 1884 году, здание бывшего дворца князя Куракина займет Александровское коммерческое училище, которое требует отдельного рассказа.