Дом Анны

Татьяна: – Меня на выставку пригласили. Почти персональная.

Петр: – Как это почти?

Татьяна: – Я и еще один художник.

Петр: – В Москву?

Татьяна: – В Москву. Тебе все равно? Ты даже не рад за меня?

Петр: – Я рад.

Татьяна: – Слова доброго не скажешь.

Петр: – Я, правда, рад.

Татьяна: – Ты равнодушный, нечуткий человек.

Петр: – Что за очередная глупость?

Татьяна: – Ага, я дура, а ты умный. Только ты никогда не рад чужим успехам.

Петр: – Таня, я рад и я люблю тебя.

Татьяна: – Расскажи это своим бабам.

Петр: – Каким бабам, нету у меня никого.

Татьяна: – И меня у тебя нет.

Петр: – Ты есть.

Татьяна: – Никакой заботы.

Петр: – Тебе ведь деньги понадобятся на поездку?

Татьяна: – Конечно, думаешь, что же я без денег поеду? Или попрошайничать буду?

Петр: – Ты как заведешься, тебя не остановить. Вот что значит сексуальная неудовлетворенность.

Татьяна: – Хам.

Петр: – Когда выставка?

Татьяна: – Пока точно не знаю. Месяца через два-три. Поедешь со мной?

Петр: – Скорее всего, нет, у меня будут съемки. Через два месяца точно.

Татьяна: – Какие опять съемки?

Петр: – Новый фильм.

Татьяна: – А я, почему ничего не знаю?

Петр: – Вот я говорю тебе…Ты же только что спрашивала уже…

Татьяна: – Ты не считаешь нужным делиться со мной?

Петр: – Таня…

Татьяна: – Ну, а где сценарий, раньше ты мне давал их читать.

Петр: – Сценарий я еще не закончил. Буду по ходу дописывать.

Татьяна: – Разве так можно?

Петр: – Все равно в процессе съемок что-то дорабатывается и меняется. Это рабочий процесс.

Татьяна: – Я думала, что это творческий процесс.

Петр: – Зачем ты меня обижаешь?

Татьяна: – Ты вроде говорил, что сценарий не твой будет.

Петр: – С ним пока ничего не вышло. Буду свой снимать. Тем более он почти готов.

Татьяна: – А почему не вышло?

Петр: – Актрису не нашли под него.

Татьяна: – А под твой нашли?

Петр: – И под мой не нашли. Но найдем.

Татьяна: – Бред какой-то. Всё это кино.

Петр: – Это создание произведения искусства.

Татьяна: – То, что это создание – понятно. А какое это имеет отношение к искусству, я не понимаю.

Петр: – Ну, существуют же выдающиеся фильмы. Всех времен и народов.

Татьяна: – А ты к ним какое отношение имеешь?

Петр: – Москва не сразу строилась.

Татьяна: – И долго ты будешь руку набивать?

Петр: – По-моему, уже набил.

Татьяна: – В туалете?

Петр: – Ты невыносима.

Татьяна: – Когда же у нас будет нормальная жизнь? Мне ЭТО невыносимо.

Петр: – Ты сама себе противоречишь. Ты не сможешь жить НОРМАЛЬНОЙ жизнью.

Татьяна: – Я-то смогу. Мне мастерская нужна. Где моя мастерская?

Петр: – Будет.

Татьяна: – Сколько лет я это слышу? Десять?

Петр: – Ну, Таня, осталось немного. Фильм пойдет в прокат – будут отчисления. Можно про дом подумать.

Татьяна: – А реклама? Она же раньше приносила деньги.

Петр: – Но не на постройку дома.

Татьяна: – Можно было копить.

Петр: – Мы все проели.

Татьяна: – Уже и куском меня попрекаешь? Или может я толстая?

Петр: – Я сказал мы. Не ты. Ты не толстая.

Татьяна: – Ты меня уже совсем разлюбил. Куском хлеба попрекаешь. Знаешь что?

Петр: – Что?

Татьяна: – Да пошел ты.

Отворачивается от Петра.

Петр: – Таня, ну прости меня. Я не хотел тебя обидеть.

Татьяна: – Отвали.

Петр: – Ну, правда.

Татьяна: – Не хотел, но обидел. Ты всегда так.

Петр пытается ее обнять, она отпихивает его.

Татьяна: – Не тронь, а то зубы выбью.

Петр: – И тебе не жалко меня будет?

Татьяна: – Нет, я бы тебе с удовольствием что-нибудь сломала.

Петр: – Мда…Вот она – ЛЮБОВЬ.

Татьяна: – Или отравила бы. Если ты мне изменишь, и я узнаю, я тебя отравлю.

Петр: – Тебя же посадят.

Татьяна: – Или ночью зарежу. Не посадят – я так отравлю, что не поймут.

Петр: – А если зарежешь?

Татьяна: – В состоянии аффекта. Дадут условно. У меня есть знакомый адвокат.

Петр: – Это мой знакомый адвокат.

Татьяна: – Ну и что. Будет мой.

Петр: – Потрясающая логика. Ты удивительная женщина.

Татьяна: – Еще бы.

Петр: – Только очень нервная.

Татьяна: – Я нервная, а ты шизофреник. Я когда смотрю на тебя, сразу понимаю – шизик. Шизоид.

Петр: – Я не вижу ничего такого в себе.

Татьяна: – Кто тебе кроме жены скажет правду? Ты весь в мать.

Петр: – А что мать?

Татьяна: – Ты сам говорил, что ей в детстве раскаленным угольным утюгом голову пробили, и она с тех пор периодически как бы не в себе.

Петр: – А мне голову пробили?

Татьяна: – А то нет? Забыл, как ты в армии на КАМАЗе перевернулся, и башку свою стряс? Да еще и гены плохие.

Петр: – А причем тут шизофрения? А что с генами не так?

Татьяна: – Твоя бабка и дед – сестра и брат по отцу.

Петр: – Это семейная легенда. Никто точно не знает.

Татьяна: – Я знаю. Я чувствую, что ты мутант.

Петр: – У нас все разговоры этим заканчиваются. Все – пора вставать. На работу пора.

Петр встает. Надевает брюки, футболку. Выходит из комнаты.

Татьяна: – Точно мутант.

Картина четвертая

Татьяна и Лидия едут в одном купе в поезде. Лидия читает сценарий. Погружена в чтение. На лице некоторое недоумение и удивление.