Он что-то бормочет низким голосом, после чего приподнимает меня и без лишних промедлений насаживает на свой член. Мне кажется, что он мог проткнуть мой живот, если не сердце, или растянуть меня так, как не удавалось сделать ни одному мужчине, но я всё равно начинаю стонать от блаженства.
Мой стон поглощает его животный рык.
— Никто другой не будет больше тебя трахать, принцесса. Разве это не ясно?
В то время как он продолжает растягивать мои стенки, я улыбаюсь и запрокидываю голову назад. И хотя я оседлала этого мужчину не для того, чтобы сделать ребёнка, когда его семя изливается в моё чрево, я начинаю думать о ней. О дочери, которую должны зачать мы с Кахолом через пару лун.
О маленькой капельке, которая превратится в грозу и наполнит наш мир до краёв.