Дом без номера

Бендер глубоко вздохнул и подошел еще ближе. Когда Карла, сделав очередное танцевальное па, резко повернулась и открыла глаза, то оказалась нос к носу с призраком.

Девушка замерла. Пару секунд она настороженно смотрела перед собой, пытаясь понять, что ее остановило, а потом, пожав плечами и встряхнув длинными волосами, пошла к кофеварке. Но эти несколько секунд рассказали призраку многое.

Конечно, он и раньше их видел: ее глаза были цвета темного шоколада, с крапинками, и Бендер точно знал, сколько крапинок украшают радужку левого, а сколько – правого глаза. Обычно по утрам он видел веселую, только что проснувшуюся женщину. Но сейчас ему удалось заглянуть чуть глубже. И там за веселостью и бравадой пряталась затаенная тоска. Просто, как и многие в современном мире, Карла не могла позволить себе поддаваться этой тоске, поэтому она пела, просыпаясь, и танцевала на кухне в одиночестве.

– Значит, депрессируем помаленьку? – зло усмехнулся Бендер.

Карла налила себе кофе и села за маленький круглый стол. Пока она пила кофе и просматривала женский журнал, лежавший всю неделю у нее на кухне, Бендер сидел напротив, копируя ее позу и пытаясь поймать взгляд.

– Что пишут интересного, подружка? Может, о том, что, когда ты поздно вечером идешь по мосту и видишь человека, которому плохо, не нужно проходить мимо? Тем более, когда он зовет тебя на помощь… А, Карла? Или в этом дрянном глянцевом уродце пишут, что человек действительно может умереть? Карла, Карла, ты же могла меня спасти! Остановиться и позвонить в «скорую». Но ты прошла мимо… Слушала свою мерзкую оперу, и не было тебе никакого дела, что кто-то совсем рядом потерял сознание и, перевалившись через перила моста, упал в реку…

Моя красавица, читаешь о модном сером маникюре! А знаешь, отчего я умер? Можешь представить себе более нелепую смерть, чем, стоя на мосту, мучиться от острого аппендицита, а потом… потом, когда спасение протопало мимо на высоких каблучках, не удержать равновесия и упасть в воду? Кстати, коронер сказал, что я умер от разрыва аппендикса при сильном ударе. Вот так-то, Карла! Но тебе гораздо интереснее, какой цвет волос будет самым актуальным в этом сезоне…

Карла допила кофе, помыла за собой чашку.

Пока она одевалась, Бендер рассматривал содержимое шкатулки с украшениями, которую Карла открыла, чтобы подобрать сережки к новой блузке, – на работе строгий дресс-код. Бендер фыркнул, глядя на ее выбор.

– Где твой вкус, Карла? Сюда нужен жемчуг!

Словно услышав его, девушка отложила серебряные кольца и достала жемчужные пуссеты.

Скоро Бендер уже ждал ее около двери.

– Ключи, – скучным голосом напомнил он, словно Карла могла услышать.

Девушка всё время забывала ключи, выходя из квартиры. Каждый раз прикрывала за собой дверь, а потом спохватывалась и возвращалась.

– Карла, тебя следовало бы назвать Машей-растеряшей!

Лифт, в котором они ехали, внезапно остановился между этажами. Свет погас.

– Какой интим – и всё зря!

Карла вздрогнула и беспомощно повертела головой.

– Ты нервничаешь, милая?

Бендер уже знал, что она очень боялась замкнутого пространства, но по лестнице в своем доме боялась ходить еще больше: слишком часто там коротали время наркоманы и пьяницы. На самом деле их было не так уж и много, но бурное воображение Карлы всякий раз рисовало ей картины таких оргий, что она, забыв про свою клаустрофобию, бежала к лифту.

От дома до работы Карлы ровно двадцать минут ходьбы – через тот самый мост, на котором погиб Бендер.

– Ну как, Карла, у тебя внутри ничего не вздрагивает, когда ты здесь проходишь? – безнадежно спросил призрак.

Он знал, что нет. В тот день Карла даже не услышала всплеска воды, когда он упал – музыка оперы, льющаяся из наушников, заглушала звуки окружающего мира. К тому же Бендер подозревал, что Карла не очень хорошо видит, но стесняется носить очки. Впрочем, это совершенно не мешало призраку винить Карлу в своей смерти.

Просто он был зол. Зол постоянно.

Больше всего Бендеру хотелось развернуть Карлу к себе, как следует встряхнуть – и трясти до тех пор, пока наушники не выпадут из ее изящных ушек. Призрак так хорошо представлял, как бы он это сделал: как моталась бы из стороны в сторону голова, а ее глаза цвета темного шоколада смотрели б на него с откровенным ужасом…

Карла работала врачом – одна из самых худших ироний судьбы, которую только мог представить себе Бендер. Пусть детский педиатр – всё равно врач.

– Здравствуй, Александра, хорошее сегодня утро… – пробормотал он себе под нос, входя вслед за девушкой в просторный холл.

– Здравствуй Александра, хорошее сегодня утро! – звонко поздоровалась Карла с сестричкой за стойкой регистратуры.

По пути она налила себе горячего шоколада из автомата в коридоре. Бендер тихо прошептал:

– Ну вот… Опять нет зефира…

– Ну вот! Опять нет зефира! – расстроенно воскликнула Карла и пошла к себе в кабинет.

Когда она открыла дверь, призрак уже ждал ее там.