Дом без привидений

Остаток дороги они ехали молча, под музыку «Ретро FM». Отец больше не приставал к Веронике с расспросами, а она решила отключиться от всего и просто расслабиться.

14

Мать встретила их в прихожей, взволнованная и радостная.

– Как же здорово! Ника, детка! Я невозможно скучаю! Ой! А это кто? Собака? Та самая? – Она с опаской глядела на Мальчика, чинно присевшего на половике перед дверью.

– Да. – Отец улыбнулся. – Пришлось еще одного гостя привезти с собой. Как бы он нам тут блох не напустил. Ну да что поделаешь.

Все трое зашли в просторную прихожую. Мальчика отвели в ванную, вымыли ему лапы, устроили для него в кухне лежанку, положили в миску еду, привезенную Вероникой. В гостиной уже был накрыт стол: куча фруктов, зеленые салаты, печеные баклажаны, грибы. Мать хлопотала, расставляя фужеры и раскладывая ажурные салфетки возле тарелок.

– Садись, доченька, кушай. Я старалась.

– Я вижу, мам. – Вероника села за стол. – Все очень красиво. Просто великолепно.

– Папа сказал, Егор тоже приедет. – Мать посмотрела на нее вопросительно.

– Приедет. Попозже, к вечеру. – Вероника хотела что-то добавить, но передумала, вспомнив, как, выходя из машины во дворе, отец сказал ей:

– Только давай уговоримся – маме про ваши плацкининские тайны и происшествия – ни-ни. Она и так дерганая, а тут и вовсе с катушек съедет.

Вероника была с ним абсолютно согласна. Узнай мать о том, что ее преследует какой-то бомж, она может заработать сердечный приступ.

– Да, он приедет после работы, – повторила Вероника как можно спокойнее и беззаботнее.

– Ну хорошо. Разогреем ему баклажаны и грибы.

Пришел отец, открыл бутылку красного сухого, они чуть-чуть выпили. Мать трещала без умолку, находясь в эйфории оттого, что дочка наконец рядом. Отец снисходительно улыбался и обнимал Веронику за плечи. Из кухни пришел Мальчик, морда у него была обожравшаяся и хитрая.

– Ты чего не спишь? – удивилась Вероника.

Пес присел посреди комнаты и занялся своим любимым делом – выкусыванием насекомых. Мать скривила брезгливую и страдальческую физиономию.

– Боже, он нас всех заразит! Уличная собака в доме – это катастрофа.

– Успокойся, Танюша, – мягко сказал отец. – Ничего не случится. Не могла же Ника оставить его одного в Плацкинине на три дня.

Мальчик между тем управился с блохами и подошел к столу, помахивая хвостом. Принюхался. Вопросительно гавкнул.

– Во-первых, тут нет мяса, – сказала ему Вероника, – а во‐вторых, разве ты не наелся, обжора?

Она старалась говорить строго, но у нее не получалось, то и дело проскальзывал смешок. Потом они с родителями все вместе смотрели телевизор. Мальчик тоже смотрел, растянувшись на турецком ковре. Затем Вероника прилегла в спальне, а мать сидела рядом и гладила ее по голове, как маленькую. «Может, ну его к черту, продать дом в Плацкинине? – мелькнула у Вероники крамольная мысль. – Перестать сдавать квартиру, жить в Москве, в безопасности и комфорте…» Мать, словно уловив ее сомнения, тут же завела свою пластинку:

– И зачем тебе эта дыра? Чем тебе здесь плохо? Могли бы видеться каждый день.

– Мы и так будем видеться, – мягко сказала Вероника. – Вот я же тут, рядом. Никаких проблем.

Мать качала головой и бормотала что-то о взрослых детках и опустевшем гнезде. Под ее бормотание Вероника не заметила, как задремала. Во сне она чувствовала, как ее заботливо укрыли одеялом.

Она проснулась от голосов за стеной. Приехал Егор. Мать звала его ужинать. Вероника вскочила, мельком взглянула на себя в зеркальный шкаф. Протерла сонные глаза и вышла из спальни. Егор стоял посреди комнаты, у его ног вертелся Мальчик. Мать тоже сновала рядом, ставя на стол чистые тарелки. Отец сидел в кресле и что-то смотрел в телефоне. При виде Вероники он весело произнес:

– А, проснулась! Вот и твой супруг прибыл. – Он незаметно подмигнул ей. Вероника поняла, что серьезный разговор будет отложен на поздний вечер, на то время, когда мама ляжет спать. Она подошла к Егору и чмокнула его в щеку.

– Привет!

– Здравствуй, солнышко.

– Ты не сердишься, что я вот так слиняла?

– Ну что ты, наоборот. Я рад. Не надо тащиться час на машине по пробкам. – Вид у него, однако, был кислый и неприкаянный. Он сел за стол. Мать положила ему баклажан, салат. Егор нехотя стал жевать. Он предпочитал мясо всей остальной пище, Вероника знала это, поэтому всегда готовила на ужин мясные блюда. Баклажаны да и вообще любые овощи были для него не едой, а так, закуской.

– Вкусно? – спросила мать.

– Очень. – Егор кивнул и продолжил вяло ковырять вилкой.

Вероника почувствовала угрызения совести. Егор явно мучился от необходимости остаться ночевать в квартире у ее родителей. Он весь был деревянный, неловкий. Она пожалела о том, что послушалась отца и не осталась в деревне. Лучше бы они сейчас были вдвоем с Егором, спокойно поужинали, погуляли с Мальчиком. Однако тут же ей вспомнился Василий с топором и тетка-гадалка.