Дом без привидений

Она не помнила, как уснула. Скорее, это был не сон, а тяжелое забытье, наполненное кошмарами. Ей виделись какие-то сказочные существа, похожие на гномов, с бородами и большими крючковатыми носами. Они сновали вокруг нее, что-то бормоча или напевая, в руках у них были разноцветные нити. Они ловко плели нечто наподобие паутины, опутывая ею ноги Вероники. Она пыталась освободиться, но нити не рвались, они были прочными, как канаты. Злобные гномы стали дергать за концы своих пут, и Вероника почувствовала, что сейчас упадет. Ей стало жутко: она представила себе, как, беспомощная, лежит на земле, а гномы, бормоча свои напевы, тащат ее в подземелье. Она вскрикнула и увидела прекрасного принца. Это точно был принц – в серебряных доспехах, с блестящим мечом, с длинными, до плеч, золотыми волосами и синими, как у Егора, глазами.

– Егор! – уже падая, позвала Вероника. – Егор! – Рот ее был полон нитей, они опутали ее всю, с головы до ног, как паутина – несчастную муху. Она задыхалась, почти теряя сознание. – Егор…

Принц взмахнул мечом. Вероника глядела на него с надеждой: сейчас он разрубит эти чертовы нити и освободит ее. Сейчас. Внезапно лицо принца исказила судорожная гримаса. Оно побагровело, волосы из золотистых стали седыми, сдвинулись брови над переносицей. Вероника охнула от ужаса. На нее смотрел бродяга-оборванец в рыцарских доспехах. Меч был прямо над головой Вероники. Она зажмурилась и проснулась…

В незанавешенное окно ярко светило солнце. Вероника повернула голову, надеясь увидеть спящего Егора, но его не было. Она с трудом перевела дух и взглянула на экран телефона. Половина десятого! Егор давно на работе. И как это она ухитрилась проспать так долго? Вероника встала с постели и пошла в душ. Минут двадцать стояла под обжигающе горячими струями. Затем завернулась в полотенце и отправилась в гостиную.

Она старалась собраться с мыслями. Сон – это ерунда, просто отражение ее страхов. Если не прекратить психовать, то впору продавать дом и уезжать в Москву. Нет, жалко.

Вероника оглядела огромную гостиную, частично заполненную мебелью. Это же ее мечта. Она два года грезила о собственном доме, просмотрела сотни объявлений, обзвонила кучу агентств. Они с Егором ездили на просмотры – чего только им не предлагали. Но такого варианта не было за все это время. Едва Вероника увидела дом на фотографии, как моментально влюбилась в него. Столько простора, столько благородства, изысканности. Огромные потолки, стены, дышащие деревом, широкие окна с красивыми решетчатыми рамами и резными наличниками. Стоил он недешево, мягко говоря.

– Берите, не прогадаете, – сказал им хозяин. – Такого во всей округе нет. А места здесь отличные, грибные леса, неподалеку два озера с песчаными пляжами, да и от столицы недалеко, всего тридцать километров.

Вечером Вероника и Егор долго сидели на кухне за бутылкой любимого белого вина, думали да гадали, как быть.

– Егорушка, давай возьмем. – Вероника просительно взглянула на мужа. Он обнял ее и посадил к себе на колени.

– Тебе нравится, Никусик?

– Очень! Я буду самой счастливой, если мы его купим.

Егор немного помолчал. Лицо его было сосредоточенным и серьезным.

– Хорошо. Если ты хочешь, то давай. Я согласен.

Вероника взвизгнула, обняла его и принялась целовать.

Они решили снять внушительную сумму со счета плюс кое-то Егор одолжил у Воронова, обещая вернуть через пару лет. Этого им хватило, чтобы завершить сделку. Через месяц право собственности было зарегистрировано в Росреестре, а еще через неделю первая машина с вещами и мебелью приехала в Плацкинино. В московскую квартиру пустили жильцов, чтобы отдавать долги и обустраивать дом. Это было почти сразу после Нового года. С тех пор и месяца не прошло…

Нет, продать дом не вариант. Нужно бороться со своими страхами и предрассудками. Они будут счастливы здесь, и точка! Вероника принялась одеваться. Есть ей не хотелось, но она выпила кофе с печеньем, немного поработала, пошила. Настроение заметно улучшилось. Она решила выйти на улицу, пройтись.

Температура за ночь поднялась до минус восьми, на небе не было ни облачка. Во дворе снова оказалось полно снегирей. Среди них затесался дятел, в смешной красной шапочке. Вероника долго любовалась на птиц, насыпала им пшена и семечек, затем слепила большую снежную бабу и украсила ее нос морковкой. Ей стало совсем хорошо и весело. Не об этом ли она мечтала – жить на свободе, в приволье, дышать свежим воздухом, а не бензиновыми парами, гулять в собственном дворе. Она достала из сарая огромную лопату и расчистила широкую дорогу в сугробах. Щеки ее разгорелись, глаза блестели.

– Ну что, подруга, как жизнь? – обратилась она к снежной бабе. – Хочешь, слеплю тебе приятеля? Я мигом. Сейчас… – Вероника зачерпнула было рукавицей снег, но в это время в калитку постучали. Она вздрогнула и замерла.

– Эй, есть кто дома? – раздался из-за забора тонкий старческий голос. Вероника вздохнула с облегчением.

– Да, есть. Сейчас открою. – Она поспешила к воротам.