Дом без выхода

Стас поднялся с колен и заглянул ей в лицо. Виолетта ответила ему долгим призывным взглядом, он прижался губами к ее губам, она ответила ему на поцелуй, чувствуя, как его настойчивый язык страстно и сладко проникает ей в рот. Нетерпеливые руки Стаса уже развязывали пояс пеньюара. Шелковая ткань, мягко прошуршав, упала к ногам, и Виолетта предстала перед ним обнаженной. Но она ничуть не стыдилась своей наготы, наоборот, даже гордилась ею. Мало кто из женщин ее лет мог бы похвастаться таким роскошным телом. Кожа, за которой Виолетта так тщательно ухаживала, сохраняла нежность и упругость, талия оставалась тонкой, живот плоским, бедра были лишены жировых отложений, грудь, хоть и небольшая, великолепно сохраняла форму. Виолетта гордилась своим телом, ей нравилось, когда мужчины восхищались ею, и сейчас она хотела продлить этот миг, но Стас нетерпеливо подхватил ее на руки и понес на постель. Руки и губы мужчины жадно ласкали ее тело. Виолетта закрыла глаза и отдалась блаженной истоме. Все было именно так, как она себе представляла. Этого мужчину не нужно было направлять, чему-то учить, он сам все знал и сам чувствовал, что и как надо делать. Ласки его становились все настойчивее, он уже не мог сдерживать бушевавшей в нем страсти, и она стала ему помогать освободиться от одежды. Пока он справлялся с непослушными пуговицами рубашки, она расстегнула ремень, рванула молнию на брюках, выпустила на свободу его возбужденный член и нежно взяла губами. Стас застонал, мгновенно расслабился, покоряясь ее воле, опустился спиной на кровать, и Виолетта склонилась над ним. Этот миг, ощущение полной власти над мужчиной, всегда был самым желанным в любовной игре. Не в силах больше терпеть эту сладкую пытку, Стас перевернулся, подмял женщину под себя и резко вошел в нее. Виолетта блаженно вскрикнула…и открыла глаза. Даже сквозь закрытые шторы было видно, как пробивается в окна яркий солнечный свет. На краю кровати сидела Старуха и усмехалась:

— Ну и сны у тебя! Скромнее надо быть в твои-то годы!

— Отвали! — Виолетта потянула на себя одеяло, вытаскивая его из-под Старухи, закуталась в него и вновь закрыла глаза, пытаясь вернуться в блаженный сон. Но это, увы, не получалось.

— Ну что ты грубишь?

— Ничего! Почему ты все время суешься?

— Пора бы уже привыкнуть. Столько времени мы с тобой вместе…

Что правда, то правда. Вместе они были так давно, что даже не хотелось считать. Виолетта отлично помнила свою первую встречу со Старухой. Ей было четыре года, и она гуляла по Тверскому бульвару со своей теткой Тоней. Сестра матери, так и не вышедшая замуж и оказавшаяся в семье зятя приживалкой, была единственным человеком, кто иногда бывал строгим со всеобщей любимицей Леточкой.

Девочка пинала ногами усыпавшие дорожку желтые листья и капризничала, требуя мороженого, которое тетка почему-то не покупала. Внезапно она замолкла, оборвав рев, и так и замерла на месте. Прямо на нее шла старуха — безобразная, сгорбленная, вся сморщенная и страшная до такой степени, что у Леточки душа ушла в пятки.

— Вот будешь капризничать — отдам тебя старухе! — сказала Тоня, проследив за взглядом племянницы. Ведьма закивала головой и прошамкала беззубым ртом:

— Давай, давай я заберу ее с собой!

Онемев от ужаса, Леточка прижалась к тетке. Старуха рассмеялась, и смех ее был похож на кашель:

— Ладно, сегодня не заберу. Но если будешь плохо себя вести, непременно приду к тебе. Всегда прихожу к плохим девочкам.

Долгое время Летта помнила о той страшной встрече, и стоило тетке заикнуться про старуху, как она тут же становилась шелковой. А вскоре родился Эдя, и все взрослые, до этого лелеявшие и баловавшие свою Леточку, переключили внимание на него. Девочка возненавидела братца, и однажды, оставшись в комнате наедине со спящим малышом, решила выбросить его в окно. Но стоило ей приблизиться к кроватке, как в темном углу, откуда ни возьмись, появилась Старуха. Она сердито хмурилась и грозила иссохшим пальцем. Девочка закричала от ужаса и бросилась вон из комнаты, но с тех пор навсегда отказалась от своих намерений причинить какой-либо вред Эде.

Время от времени Летте нет-нет да и мерещилась Старуха. Она мелькала в толпе, стояла на остановке, когда Виолетта проезжала мимо в троллейбусе, поднималась по встречному эскалатору метро, и при этом то смотрела прямо в лицо и улыбалась своей гадкой улыбочкой, то нарочно, словно не замечая, глядела куда-то вдаль. Чем старше становилась Виолетта, тем чаще случались эти встречи. Если в детстве Старуха показывалась ей раз в несколько лет, то ко времени учебы в институте и появления в жизни Летты Профессора встречи с ней происходили чуть ли не каждый месяц.