Дом без выхода

— На то я и воспитательница, чтобы помочь человеку измениться. Разумеется, в лучшую сторону. — Виолетта отвечала спокойно, даже равнодушно, но душа у нее пела. Обошлось! Он не рассердился! Более того, сам обратился к ней! Может, все-таки повелся?

— Я решил освободить ее от части работы. — Стас сорвал травинку и сунул в рот. "Как мальчишка!" — с умилением подумала Виолетта. — Хорошо, что я догадался поручить проект стадиона другому архитектору. Так что теперь на ней остается только коттедж на том участке, который мы купили в Химках. Но там работа подходит к концу, а нового задания я ей пока не дам… Впрочем, вам это неинтересно.

— Мне интересно все, что имеет отношение к вашей семье, — заверила его Виолетта и тут же испугалась, как бы Стас не счел ее чрезмерно любопытной особой, которая так и норовит во все сунуть свой нос и заглянуть во все замочные скважины. К счастью, в этот момент Сашура забил Витьку гол и потребовал, чтобы взрослые разделили его бурную радость.

— В связи с этим у меня к вам просьба, — продолжал Стас, когда мальчик вновь побежал за мячом. — Не могли бы вы побольше общаться с Тиной? И как-нибудь ненавязчиво сделать так, чтобы она почаще общалась с детьми? Вы ей очень нравитесь, она вас уважает и наверняка прислушается к вашим советам. Придумайте какие-нибудь игры, сходите куда-нибудь вместе, можно детский праздник устроить, да мало ли что! Все это вы знаете лучше меня. Главное, чтобы ей было интересно. Понимаете?

— Прекрасно понимаю! Сделаю все, что в моих силах, — отвечала Виолетта. — Сашура, куда ты побежал? Вернись, пожалуйста!

— Ну и отлично. Будем считать, что заключили с вами тайный союз.

Хозяин и гувернантка обменялись улыбками. Не успел Стас уйти, как появилась Старуха.

— И что ты собираешься делать? — поинтересовалась она.

— Ты же слышала, — пожала плечами Виолетта. — Стас велел мне поближе сойтись с Тиной, — а его слово для меня закон. Пока.

— Хочешь сказать, что вскоре перестанешь слушаться хозяина? — усмехнулась Старуха.

— Нет. Хочу сказать, что не за горами то время, когда все будет наоборот — мое слово станет законом для него. Что же, все идет по плану, мадам Федорова должна быть мною довольна. Господи, Сашура, что ты делаешь? Зачем полез на дерево? Виктор, снимите его, пожалуйста!

Наладить контакт с хозяйкой оказалось проще простого. У погруженной в работу Тины совсем не было подруг — отношения с Марьяной, когда-то доверительные, превратились в соперничество. Тина не умела сходиться с людьми, держалась замкнуто, отстраненно, иногда даже надменно. Возможно, она была бы рада приобрести друзей, но желающих не находилось, а сделать первый шаг она не могла. Настоящих дружеских отношений — не приятельских, когда вместе отмечают праздники, сплетничают, болтают, а именно дружеских, чтобы можно было излить душу и получить взамен поддержку и дельный совет, ей всегда не хватало.

Поэтому, когда как-то за ужином Виолетта, ободренная взглядом Стаса, намекнула хозяйке, что хотела бы поговорить с ней вечером, после того как уложит Сашуру, Тина обрадовалась. Последнее время ей особенно не хватало общения, и Виолетта оказалась для нее идеальной собеседницей. Они далеко за полночь просидели на террасе, попивая легкий коктейль, слушая таинственные звуки майской ночи, и говорили, говорили, говорили… Вскоре такие посиделки вошли у них в привычку, и несколько раз в неделю Тина приглашала гувернантку: "Летта, давайте поболтаем вечерком…" Сидели иногда часов до двух, а то и до трех ночи. Виолетта, вынужденная из-за своего воспитанника вставать ни свет ни заря, не высыпалась, но мужественно терпела это неудобство — дружба с Тиной была для нее куда важнее. Во время этих бесед Виолетта узнала много интересного для себя. Завела разговор о воровстве и безопасности и узнала, где хозяйка хранит наличные деньги, что-то вроде заначки от Стаса: в спальне, в перламутровой шкатулке.

Несмотря на то что одна из них была матерью, а другая — гувернанткой, о детях почти не говорили. Что касается Сашуры, то Виолетта лишь изредка рассказывала какой-нибудь забавный случай, который произошел с ним днем, или цитировала смешное высказывание мальчика. В ответ на это Тина дежурно улыбалась и тут же переводила разговор на другую тему. Точно так же реагировала она на сообщение об ушибах и царапинах сына — только на этот раз вместо дежурной улыбки на ее лице появлялось дежурное выражение тревоги, исчезавшее сразу же после того, как Виолетта заявляла, что ничего страшного нет и все уже в порядке.